Первый чекист

— Я? Коммуну? Да что вы, Феликс Эдмундович? — от неожиданности и волнения Погребинский на секунду даже забыл, что стоит перед председателем ОГПУ. — Да какой, к дьяволу, я… Простите, Феликс Эдмундович. Но какой я воспитатель, педагог?

— По-моему, хороший, — спокойно ответил Дзержинский, — хороший потому, что ты настоящий чекист и хороший коммунист, Мотя.

— Но я же ничего в этом деле не понимаю. Они разбегутся в первый же день!

— Это, пожалуй, правильно, что разбегутся, — лукаво улыбнулся Дзержинский.

— И никакая охрана не поможет! — вставил Погребинский.

— И никакая охрана не поможет, — кивнул Феликс Эдмундович, — поэтому лучше ее и не иметь. — И, взглянув смеющимися глазами на совершенно ошарашенного Погребинского, Феликс Эдмундович осторожно взял его за рукав и усадил в кресло. Придвинув стул, он сел рядом.

— Давай поговорим, Матвей Самойлович, по-деловому.

И Дзержинский рассказал о своем плане, который давно вынашивал и который окончательно созрел сегодняшней бессонной ночью, — плане перевоспитания малолетних преступников.

И скоро чекист Матвей Погребинский уже вез первую партию малолетних преступников, будущих коммунаров, в Болшево. Не было ни охраны, ни замков на дверях вагонов. Это был риск. Но Дзержинский сознательно пошел на него, потому что был глубоко убежден: основной силой, которая перевоспитывает малолетних преступников, должно быть доверие к человеку. Именно поэтому они, взятые прямо из тюрем, ехали свободно, именно поэтому в коммуне не было никаких назначенных начальников: колонисты сами выбрали их себе.

Трудно было Матвею Погребинскому: на первых порах не все шло гладко с ребятами, помещения монастыря приходилось приспосабливать к жилью заново, мастерские не имели оборудования — приходилось все доставать, все делать самим. А в то время это было нелегко. Но был Феликс Эдмундович. Он помогал делом, помогал советами. Он знал, как это важно, чтоб колония превратилась в коммуну и чтоб коммуна жила, И верил, что это будет!

Когда однажды к нему приехали крестьяне из соседнего села с просьбой перевести колонию в другое место, потому что местные жители опасаются соседства бывших преступников, Дзержинский ответил:

— Я вам даю слово, что ничего не произойдет. Можете быть спокойны! — И не раз, несмотря на крайнюю занятость, приезжал он в коммуну, чтоб посмотреть, как налаживается жизнь. Однажды Феликс Эдмундович получил от коммунаров специальное приглашение на торжественный вечер. Правда, в приглашении не было сказано, чему посвящено торжество, но тем не менее Дзержинский отменил назначенное на этот день совещание и поехал в Болшево.

Едва Дзержинский вошел в празднично украшенный плакатами и кумачовыми полотнищами зал, как председательствующий — мальчишка лет шестнадцати, бывший вор — торжественно объявил:

— Вечер коммуны имени Дзержинского считаю открытым!

— Что такое? — нахмурился Феликс Эдмундович. — Почему имени Дзержинского?!

Председательствующий показал глазами в зал.

— Так решили коммунары. Извините, вас не было, и мы не могли поговорить с вами об этом.

— Я понимаю, — суровая складка все еще не разгладилась между бровей Феликса Эдмундовича, — понимаю, что вы хотели присвоить коммуне чье-нибудь имя. И лучше всего, если бы вы назвали ее именем Владимира Ильича Ленина.

В зале послышался шум, какие-то выкрики, кто-то захлопал в ладоши.

— В чем дело? — грозно крикнул Дзержинский.

Стройная девушка в красной косынке быстро подошла к Феликсу Эдмундовичу.

— Ребята! — звонко крикнула она. — Феликс Эдмундович не был в Москве, и он ничего не знает! — И, повернувшись к Дзержинскому, сказала: — Мы обращались к Владимиру Ильичу. И Надежда Константиновна передала нам слова Ильича: он советовал назвать коммуну вашим именем…

— Феликс Эдмундович! — Широкоплечий черноволосый парень, известный когда-то в воровском мире, поднялся с места и подошел к самой сцене. — Феликс Эдмундович! Вы нам поверили один раз, поверили в самом главном. И мы вас не обманули. Поверьте нам еще раз!

— Готов поверить, — ответил Дзержинский, — но в чем?

— Поверьте, что самое лучшее имя для первой в стране коммуны — это имя Дзержинского!

НУЖЕН БЫЛ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ОБЛАДАЛ БЫ ЖЕЛЕЗНОЙ ВОЛЕЙ, БЫЛ БЫ ДОСТАТОЧНО ОПЫТЕН В АДМИНИСТРИРОВАНИИ, АВТОРИТЕТЕН СРЕДИ РАБОЧИХ МАСС, ТВЕРД В ПРОВЕДЕНИИ ВСЕХ МЕР И ПРИНЯТЫХ РЕШЕНИЙ В ЖИЗНЬ, ИМЕЛ БЫ ДОСТАТОЧНЫЙ ОПЫТ В БОРЬБЕ С САБОТАЖЕМ, ВРЕДИТЕЛЬСТВОМ И ПРЯМЫМ ХУЛИГАНСТВОМ, НЕРЕДКО В ТЕ ДНИ ПРОЯВЛЯВШИМСЯ НА ЛИНИЯХ ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ.

В. Д. Бонч-Бруевич

ГЕНЕРАЛ БОРИСОВ