Первый шаг

Нашарив в кармане медную монетку, я задумался, что лучше – постучаться к прячущимся от дождя служителям закона или просто покричать. Мысль о том, чтобы проскользнуть без уплаты денег за проход я отмел сразу. Новый человек в поселке будет очень заметен, а значит, скрыть факт проникновения в обход порядков вряд ли удастся. Лучше по-честному отметиться, если потребуется, заплатить пошлину и чувствовать себя спокойно. Да и, честно говоря, начинать новую жизнь с обмана как-то не хотелось. Из-за необходимости скрываться, она и так была насквозь фальшивой, чтобы еще больше усугублять этот факт.

– Люди добрые! Есть кто живой? – гаркнул я погромче, сочтя в итоге, что покричать в сложившейся ситуации проще.

Внутри постройки раздался приглушенный бубнеж, затем что-то со звоном покатилось по полу. Полминуты спустя дверь наконец-то отворилась, и на улицу выскочил плюгавенький мужичок. Я даже немного растерялся. Не был он похож на стражника в моем понимании этого образа. Куполообразный помятый шлем со следами ржавчины болтался на его голове совершенно свободно, и только кожаная лямка, не предусмотренная конструкцией, но приклепанная, видимо, специально для него, не давала элементу доспеха свалиться. Куртка из толстой кожи, обшитая узкими полосками железа, также была заметно потерта и явно ему великовата. А вот короткий меч, болтающийся на поясе, был в хорошем состоянии, по крайней мере внешне. Рыжая клочковатая бородка весьма гармонично дополняла сей комичный облик. Однако я сохранил внешнюю невозмутимость, не позволив себе и тени улыбки, и молча протянул раскрытую ладонь с парой медяков.

– Платить надо, или как?

– Э-э, как его там… – Растерянно почесал затылок мужик, от чего шлем слегка съехал на лоб. – Какой у тебя интерес у нас в Смерках? – Наконец разродился он подобием дежурной фразы, покосившись на монеты.

– Обсохнуть, пожрать и поспать всласть, – коротко отчитался я, не меняя выражение лица.

– Так это, как его… Нашел время бродяжить! – буркнул страж. – Кто ж в это время странствует-то по нашим краям? Как в грязюке не потоп? – Под аккомпанемент риторических вопросов медь перекочевала в его владение, а сам страж, махнул рукой, чтобы я проходил.

– А где у вас тут можно переночевать и жратвой разжиться? – поинтересовался я, поднырнув под перекладину шлагбаума. Мужик махнул рукой вдоль улицы.

– Прямо иди, пока упрешься в трехэтажный дом с каменным первым этажом и двумя деревянными, там ишшо вывеска с лошадью. Как увидишь – значит, дошел, – проинструктировал меня страж и тут же захлопнул за собой дверь.

Улица поселения была выложена каменными плитами. Должно быть, сказывалась близость столицы, не иначе. Правда, плиты были размером не более чем метр на метр и уложены всего в два ряда по центру улицы, но этого вполне хватило бы, чтобы разминулось два человека. Дождь на минуту ослабел и припустил с новой силой. Я тяжело вздохнул и ускорился, шаркая ногами, чтобы соскоблить остатки грязи с подошвы.

Пройдя вдоль десятка домов по кривой улице, которая, видимо, была тут главной, я достиг подобия перекрестка. Улица раздваивалась, уходя крутыми изгибами влево и вправо и чуть под углом назад, а передо мной красовалось здание, описанное стражем. Весь первый этаж действительно был выложен из строительного камня, в отличие от остальных зданий, у которых каменными были только фундаменты. Под вывеской с надписью на южнотринийском наречии, гласящей «Приют», я нашел изображение лошади, которая, на мой взгляд, больше напоминало неведомое существо, имеющее в предках осьминога. По-иному гибкость ее конечностей объяснить было нельзя, хотя чего-то подобного от местного кружка самодеятельности и можно было ожидать.

Отряхнувшись, я толкнул дверь и, под глухое позвякивания дверного колокольчика, погрузился в долгожданное тепло. Внутри оказалось на удивление уютно. Деревянные доски полов были плотно подогнаны друг к другу и натерты сапогами посетителей до матового блеска. Массивные квадратные столы, рассчитанные на небольшие компании посетителей, были разбросаны по всему центру залы, в которой я оказался. Длинные же столы располагались вдоль стен. Для сидения использовались лавки со спинками. Почему-то мне всегда казалось, что место хозяина таверны или трактира обязательно должно выглядеть как в вестерне – барная стойка с усатым толстым мужиком, протирающим стаканы. На деле был широкий дверной проем в стене в самом дальнем от входа углу, ведущий в кухню, и никаких стоек и стаканов. В этой же стене располагался огромный очаг с устройством, которое я на первый взгляд определил как своеобразный вертел, а в другом углу был сколочен высокий помост, на котором сиротливо стоял пыльный табурет. Свободная часть стены возле очага была занята поленницей из заранее наколотых дров.