Песнь огня

После недели, проведенной в Фархолле, мне страшно отвечать на этот вопрос. Сон казался мне предательством всего того, чем я пыталась стать последние десять лет. И в то же время я чувствовала себя ужасно глупо, что поделилась всем этим, и вопрос Ли сделал все только хуже:

– Энни, ты… Аэла… в порядке?

Я произнесла, наклонившись к коленям:

– Она вот-вот отложит яйца.

Ли сказал: «О», как будто это все объясняет.

Я больше всего хотела поделиться с ним своими сокровенными мыслями. Но его реакция не просто оскорбительна, она неправильна. И наша связь с Аэлой здесь совсем ни при чем.

Возможно, я все это сейчас испытывала именно из-за Аэлы, потому что сейчас ее счастливое время, но и она была счастлива только потому, что счастлива я. Потому что мечтала о простой жизни, наполненной радостью. Впервые в жизни я ощутила, что душа моя исцелилась, и я теперь способна представить семью в будущем, а не в прошлом, а он хочет отмахнуться от этого, считая, что всему виной перелив эмоций между мной и Аэлой? Мой голос звучал еле слышно, лицо все еще пылало.

– У тебя… никогда не было таких снов?

Заткнись, произнес голос в моей голове, похожий на голос Криссы, и мне тут же пришло в голову, что люди не любят, когда их допрашивают, выясняя, как они относятся к рождению детей. Но мы с Ли никогда не играли по правилам нормальных людей. У нас были свои собственные.

Ли медленно покачал головой:

– Я не хочу семью, Энни.

– То есть сейчас я тоже не хочу, но… – Я не могла поверить, что говорю это.

– Я имею в виду когда-нибудь.

От жесткости, прозвучавшей в его голосе, я застыла, хлопая глазами, как будто меня ударили в живот.

– Из-за наших клятв?

Насколько я понимаю, клятвы были отменены вместе с Реставрацией, и сейчас я бы сказала, туда им и дорога. Ли пожал плечами и, потерев лоб, покачал головой:

– Для меня все по-другому, все… что связано с семьей. Для меня это всегда было по-другому.

Как-то утром я обнаружила, что на столе в библиотеке остались открытые книги, которые не относились к Бассилеанским войнам. Это были личные дневники отца Ли. Я не спрашивала его об этом, но по датам, которые он оставил открытыми, я поняла, что он искал упоминание о Холбине. Я тоже принялась искать, но ничего не нашла. Отец Ли, так любивший свою собственную семью, не удосужился даже написать пару строк о том ужасе, который сотворил с моей семьей. Он был слишком занят, рассказывая о своих урожаях ледяного вина и своей последней охоте.

Ли по-другому смотрел на семью из-за меня.

Из-за того, как мои воспоминания повлияли на него. Эта мысль болью отдавалась в моем сердце, когда я молча смотрела на свои колени: Леон Грозовой Бич так много у нас забрал. Даже это.

– Я имею в виду, – Ли помедлил, – это немного спорный вопрос сейчас, не так ли? Мы не можем просто прятаться в Фархолле до конца наших дней, играя в дом. Мы же драконьи наездники.

Разве мы не могли? – рвались слова из моего горла.

– Я говорю как глупая крестьянка, не так ли?

Ли покачал головой, его лицо исказилось от боли:

– Конечно нет.

Но, похоже, ему больше нечего было добавить к этому. Он расчесал пятерней волосы, глядя на огонь, а затем осторожно нарушил молчание:

– Сколько ей нужно времени?

Он сменил тему. Я громко сглотнула:

– День, может, два.

Ли похлопал себя по коленям и встал:

– Хорошо. Мы ждем, пока она отложит яйца, потом перенесем их, а затем отправимся в Норчию. – Он снова говорит деловито, как будто ему стало легче от того, что он сумел закончить наш предыдущий разговор. И от этого у меня внутри образовалась пустота.

– Перенесем их?

– Так контролируют размножение драконов. Вы возвращаете их в источники, когда хочешь получить потомство.

– Аэле это не понравится.

– Ну, мы ее не спрашиваем. – Тон Ли стал грубым. – Мы должны возвращаться.

Он начал собирать наш рюкзак. Аргос, вернувшийся после исследования скал, ткнулся мордой в мою руку, и я поглаживала его мохнатую спину онемевшими пальцами. Я попыталась найти тему, чтобы справиться с неприятным ощущением пустоты, переполнявшим меня:

– У тебя было что-то, что ты хотел показать мне?

– Позже, – сказал Ли. Он начал затаптывать огонь для подношений, повернувшись ко мне спиной, и резкий аромат тлевших трав заполнил мои ноздри. Я прижала ладони к глазам, чтобы сдержать слезы.

Аргос ближе придвинулся ко мне, беспокойно молотя хвостом по камням рядом со мной. Когда мы отправились в обратный путь, Ли взял мою руку и стиснул ее.

– Прости меня.

Он не сказал за что.

Но когда мы поднялись на первую гряду высоких уступов, я наконец-то поняла. По дороге сюда, повернувшись спиной к Каллиполису, мы его не видели. Теперь наш путь лежал навстречу острову, который мы оставили позади, и я все увидела.

Столбы дыма поднимались из-за гор, словно перед нами разыгрывалась сцена битвы.

Не лесные пожары. Пожары от драконьего пламени.