Песнь огня

Спокойный голос Ли скрывал правду, однако тщательные приготовления выдали его. Он привел свои дела в порядок на случай, если не сможет остаться в живых. И даже, предлагая мне все это, он так и не осмелился назвать вещи своими именами. Не осмелился сказать, что хотел мне подарить.

Дом.

Я наклонилась, чтобы поцеловать его волосы, в то место, где их кончики слегка завивались и полдюжины седых волосков уже посеребрили их черноту, каждый из них был знаком мне как морщинки на моей собственной коже.

Он закрыл глаза.

С первого этажа дома до нас донесся стук в дверь.

ЛИ

В Фархолле красивее всего было по утрам. Роса на траве, солнце, наползавшее с востока на высокие горные хребты, небо, затянутое облаками, спускавшимися вниз, чтобы коснуться волнорезов. А прекраснее всего была Энни, прядки ее темно-рыжих волос выбивались из косы, коричневое платье облегало ее талию, свободно струясь на бедрах, фестоны на ее шее скрывали кожу, пылавшую румянцем прошлой ночью, когда я крепко обнимал ее Вот такие незначительные мысли приходили мне в голову, в то время как события начали стремительно разворачиваться.

Они нашли нас в нашем убежище, которое мы обрели в Большом доме.

Они вытащили нас наружу.

Они окружили нас на подъездной дорожке, петлявшей от дома к Старой дороге.

Это были Пауэр и Иксион вместе с четырьмя наездниками Серого Клевера. Нас окружили шесть драконов. Еще больше солдат, некоторые пешие, а кое-кто верхом на лошадях, спускались с обрыва. Несколько солдат уже барабанили в дверь флигеля смотрителя, чтобы выяснить, кто еще скрывался внутри, но когда они вышибли дверь, внутри оказалось пусто. Найджел уже давно скрылся.

Мы одни в поместье, окруженные врагом.

Каким-то образом, несмотря на весь этот кавардак, я сумел удержать Энни за руку, но в тот момент, когда нас подвели к Иксиону, он схватил ее за волосы и вырвал ее руку из моей. Нас заставили встать на колени по обе стороны вымощенной булыжником подъездной дорожки, и с Энни сорвали браслет, чтобы она не смогла воспользоваться призывателем.

– Отличная работа, Парсиваль.

– Спасибо, сир, – откликнулся Пауэр. – Я бы нашел их раньше, но оказалось, что они прятались неподалеку от Разбойничьей дороги. Эдмунд разорвал ей крылья во время их столкновения.

Иксион расхохотался. Он тряс Энни за волосы, и она раскачивалась словно тряпичная кукла. Но ее губы были плотно сжаты.

– Похоже, наш полукузен Эдмунд все-таки успел сказать им свое последнее слово. А ты разве не собираешься поздороваться со своим старым другом?

На мгновение Энни и Пауэр смотрели друг на друга. Его усмешка сделалась шире, и Энни отвернулась.

Пауэр сказал Иксиону:

– Всегда была молчаливой стервой.

– Драконы приближаются, – сказал державший меня наездник.

Пэллор и Аэла взобрались на утес, привлеченные шумом, запахами и эмоциями наездников.

Отречение должно было случиться сейчас или никогда.

По телу Энни пробежала дрожь, она закрыла глаза, ее губы исказились от усилия. Я знал, что ее зрачки расширились под закрытыми веками. Я смотрел на свои руки, сосредоточившись на слабом пульсе, который, передаваясь мне от Пэллора, уже вибрировал вдоль моего позвоночника.

– Тащите их сюда, – приказал Иксион.

Наездники Серого Клевера взвились в воздух.

Наша связь открылась. Пэллор застыл, испугавшись за Аэлу, испугавшись за меня.

Все в порядке. Делай, как мы тренировались.

Аэла взвизгнула и подпрыгнула в воздух. Пэллор последовал за ней. Несколько мгновений они порхали в воздухе, глядя на приближавшихся драконов. Лицо Энни сморщилось от напряжения…

И тут Аэла издала яростный вопль. Но, повинуясь команде Энни, послушно бросилась наутек. Пэллор последовал за ней.

Как мы тренировались, вот и все…

Я вдруг почувствовал себя так, словно пелена спала с моих глаз, и увидел все происходящее глазами Пэллора: земля внизу, Аэла рядом со мной, крылом к крылу, сцена задержания позади, и наездники Серого Клевера, мчавшиеся следом за нами…

– Они отрекаются, – донесся до меня голос одного из наездников Иксиона.

Иксион ударил Энни по голове, и она шумно задышала, открыв глаза. Наездник, державший меня, принялся так сильно меня трясти, что мои зубы лязгали друг о друга.

Когда наша связь с драконами начала ослабевать, крылья Аэлы затрепетали.

Все наши инстинкты, на земле и в воздухе, сопротивлялись команде разделиться. На мгновение желание Аэлы прийти на помощь Энни заполнило пространство с такой силой, что Пэллор почувствовал его.

Я тоже. И Энни тихо заскулила, чувствуя сопротивление Аэлы.

А потом началось то, чего я так боялся: Аэла начала сбавлять скорость, вместо того чтобы мчаться дальше. Пэллор, который не отставал от нее, ощутил, что она достигла предела своей скорости, словно ее сдерживала невидимая преграда.

Яйца. Эти чертовы яйца. Она летала медленно до того, как отложила яйца, и сейчас до конца не оправилась.

Слишком медленно.

Наездники Серого Клевера приближались…