Песни и сказания о Разине и Пугачеве

Манифестом 18 февраля 1762 года дворяне освобождались от обязательной службы, и это подавало надежду крестьянам, что они также будут освобождены. Но через несколько дней по вступлении на престол Екатерины II в обнародованном ею манифесте говорилось: «Понеже благосостояние государства, согласно божеским и всенародным узаконениям, требует, чтобы все и каждый при своих благонадежных имениях и прав остях сохраняем был, так как напротив того, чтобы никто не выступал из пределов своего звания и должности, то и намерены мы помещиков при их имениях и владениях ненарушимо сохранить, а крестьян в должном повиновении им содержать». ¹⁸

Еще в 1760 году дворяне получили право по своему усмотрению ссылать крепостных в Сибирь «за разные предерзостные проступки», при чем крестьяне не имели права жаловаться: они могли сноситься с учреждениями только через помещиков. Правда, правительство здесь имело в виду также колонизацию далекой окраины, но, конечно, самим ссылаемым от этого было не легче.

Кроме того в 1765 году Екатерина II разрешила помещикам отдавать своих дворовых, <шо яродерзостному состоянию заслуживающих справедливого наказания», в каторжные работы и возвращать их обратно по своему усмотрению. Телесные наказания применялись на каждом шагу даже наиболее просвещенными, представителями эпохи. Известный поэт Г. Р. Державин, в ответ на просьбу четырех скотниц уволить их от страды, дает распоряжение своему приказчику высечь «хорошечько при сходе мирском, которые старее, — тех поменее, а которые моложе, — тех поболее».¹ Неограниченные права помещиков приводят в ужас даже некоторых современников. Один из них писал,^{19 20} что крестьяне, «не имея от законов защиты, подвержены всевозможным, не только в рассуждении имения, но и самой жизни, обидам и претерпевают беспрестанные наглости, истязания и насильства, отчего неотменно должны они опуститься и притти в сие преисполненное бедствий как для их самих, так и для всего общества состояние, в котором мы их теперь действительно видим». Протест против крепостного права находит отклик и в литературе, но он выражается лишь в осуждении жестоких помещиков; вопрос же об отмене института крепостного права не поднимался.

Очень показателен один литературный памятник, изданный Тихонравовым в сборнике «Почин», под заглавием «Плач холопов прошлого века». Это произведение дает правдивую характеристику состояния крепостных и холопов под властью бар. Автор прежде всего указывает, что холоп не может распорядиться продуктом своего труда:

Что в свете человеку хуже сей напасти,

Что мы сами наживем, — ив том нам нет власти.

Холоп слышит одни лишь упреки:

Без выбору нас, бедных, ворами называют. Напрасно хлеб едим — всячески попрекают.

«Плач» является живой иллюстрацией бесправие.

Боярин умертвит слугу, как мерина,

Холопьему доносу в том верить не веленй. Неправедны суды составили указ,

Чтоб сечь кнутом тиранскй за то нас.

Холопы* обойдены и комиссией по составлению нового уложения:

Холопей в депутаты затем не выбирают,

Что могут де холопы там говорить?.

Они могут получить вольную только в могиле:

А когда холопей в яму йокладут,

Тогда и вольный абшит в руки дадут.

Но тем неудержимее мечтает холоп о воле; если б они получили волю, то прежде всего расправились бы с господами.

Всякую неправду стали б выводить И злых господ корень переводить. ¹

Интересен также другой памятник подобного рода, известный, в ряде рукописных редакций конца XVIII и начала XIX вв. Он рисует безвыходное положение крепостных, терпящих различные притеснения от царских чиновников. Он издавался под различными заглавиями. ^{21 22}

Наказание батогами

С гравюры Тильяра по рисунку Пренса Гос, Исторический музей