Пьесы

Полицейский уводит Оскара.

Этот господин Оскар — закоренелый грешник!

Секретарь суда. Но, возможно, это и в самом деле было убийство в состоянии аффекта.

Следователь. Да, возможно, это убийство в состоянии аффекта! Но в данном случае блажен, кто не верует. (Пауза.) В последние три года, с тех пор как появились миллионы безработных и великое множество маленьких людей потеряли все, число совершаемых преступлений сильно возросло. Люди уже больше не знают, что им делать. Им можно посочувствовать. Но закон и правопорядок должны по-прежнему соблюдаться.

Секретарь суда. Многие, разорившись, присоединяются к; национал-социалистской партии, которая и не имеет никакого политического лица, но в силу большой безработицы и нужды становится день ото дня многочисленнее.

Следователь. Да-да! Положение угрожающее!

Полицейский пропускает швейцарца.

Швейцарец. Мое почтеньице!

Следователь. Здравствуйте… Вы специалист по оружейному делу?

Швейцарец(с сильным иностранным акцентом). Так точно! Я самый.

Следователь. Сколько времени вы работаете в мастерской фрейлейн Юлии?

Швейцарец. Семь месяцев. Это вы сами, наверное, знаете и наверняка знаете обо мне еще и многое другое.

Следователь. Скажите мне: где вы были в понедельник в шесть часов вечера? Я имею в виду ровно в шесть часов.

Швейцарец. В мастерской, разумеется.

Следователь. Так-так… Что вы думаете об убийстве Молитора?

Швейцарец

. Одним меньше! Разумеется, это меня радует.

Следователь. Так-так… Почему же это вас радует?

Швейцарец. Это очень хорошо, что на земле стало одним пресмыкающимся меньше.

Следователь(показывая ассигнацию). Мы нашли в вашей мастерской эту фальшивую ассигнацию в пять марок.

Швейцарец. Я сделал ее забавы ради. Однако материал обошелся мне дороже, чем в пять марок.

Следователь. Опасная забава для человека, который живет в доме, где находится полицейский участок.

Швейцарец. Наоборот. Нигде не чувствуешь себя так безопасно, как в доме, где полицейский участок. Потому что полицейские думают, что преступник не поселится в доме, где находится полицейский участок.

Следователь. Так-так… Вы знаете, кто убил Молитора?

Швейцарец. Этого я вам, конечно, не скажу.

Следователь. Почему же? Вы можете подвергнуться наказанию за отказ говорить.

Швейцарец. Меня это не волнует.

Следователь(показывая письмо). Мы перехватили ваше письмо. Вы пишете своему другу в Испанию, что всех премьер-министров на свете, всех миллионеров, всех ростовщиков надо прикончить.

Швейцарец. Да, таково мое мнение.

Следователь. Так-так… Я велел конфисковать книгу Бакунина, обнаруженную у вас в комнате. Вы кто, анархист?

Швейцарец. Разумеется.

Следователь. Вы изготавливаете в мастерской фрейлейн Юлии и бомбы?

Швейцарец. Разумеется. Это входит в мои обязанности.

Следователь. Вы считаете, что на свете будет производиться больше товаров и они будут разумнее распределяться, если в Вюрцбурге убьют одного старого ростовщика?

Швейцарец. От болтовни в парламенте производство товаров уж наверняка не возрастет.

Следователь

. Вы убили Молитора?

Швейцарец. Возможно. Во всяком случае, мне делает честь, что вы принимаете меня за убийцу.

Следователь. Убили вы его или нет?

Швейцарец. Это ваша обязанность выяснить, убил этого ростовщика я или кто-нибудь другой. Однако надеюсь, что вам это не удастся.

Следователь. Вы играете сейчас в опасную игру. Поскольку, кроме господина Оскара и господина Фалькенауге, никто в доме Молитора не был, то помимо их двоих можно заподозрить только вас.

Швейцарец. Это точно. Я сам удивляюсь, что вы меня все еще оставляете на свободе; я давно уже мог скрыться.

Следователь. Вы живете здесь под чужим именем. (Показывает папку.) В этой папке находится копия судебного протокола, присланного мне государственной прокуратурой Цюриха. Пять лет назад вы протянули где-то между Цюрихом и Берном проволоку через шоссе, чтобы остановить машину и ограбить, угрожая револьвером, ее хозяина, англичанина. Вас приговорили к трем годам тюрьмы… Что вы можете на это сказать?

Швейцарец. Разумеется, я горжусь этим.

Следователь. Так-так… Стали ли бы вы так же гордиться тем, что убили Молитора?

Швейцарец. Конечно!

Следователь. Однако в тюрьме сидит человек, подозреваемый в убийстве Молитора. Его могут приговорить к пожизненному заключению. Неужели вас не мучает совесть, что этот человек, возможно невиновный, должен понести кару за преступление, совершенное вами.

Швейцарец. Своя рубашка ближе к телу, верно?