Пьесы

Снаружи раздается короткая очередь и крик. Тувике и Кикерпу бегут налево и сразу же возвращаются, ведя за собой  Н у р к а, раненного в ногу. У Нурка на шее катушка, с которой сбегает провод.

Н у р к. Спасибо, ребята… Вот видите, у самой двери сразил парня смертельный выстрел… Не могу смотреть… не могу видеть своей крови. Оторвало ногу, да?! Все одеревенело сверху донизу…

Т у в и к е. Перестань чепуху пороть, все у тебя на месте! Сверху донизу! И нога на месте. Только малость поцарапана…

К и к е р п у (зубами разрывает индивидуальный пакет первой помощи). Сейчас наложим ему белую повязочку.

Т у в и к е (гладит Нурка по голове). Юмбо, не скули… главное, не скули…

Р о о п (наладил телефонную связь). Я «Ласточка»… Да! Сосед на проводе… Роби, «Сокол» на проводе!

Р о б и (в радиотелефон). Товарищ подполковник, связь с «Соколом» налажена… Так точно. Через десять минут передам сведения.

Т у в и к е. Роби, разреши мы с Кикерпу отведем Юмбо?..

Р о б и. Хорошо. Только сразу же возвращайтесь!

Т у в и к е  и  К и к е р п у  сажают  Н у р к а  на винтовку и уносят его.

Р у у т. Значит, тебя, Аап, в Таллине семья дожидается?..

Р о о п. Да, чудеса… Просто чудеса! Девочка, с которой я гулял до мобилизации, — милая крошка, ох, до чего милая крошка — разрешилась за это время двойняшками, ей-ей, не вру. Два прехорошеньких младенца… Девчонка — ну прямо мисс вселенная, такие глазищи… вот только имя позабыл — не то Кисси, не то Тисси… А второй — парень… Зовут его Яап. Так что — Яап Рооп, сын Аапа. Сногсшибательное имя, а? Да, черт побери, жизнь все-таки прекрасная штука… Кончится война — пойду на завод слесарем. Хватит, поработал специалистом по замкам.

Р у у т. Печально. Еще, чего доброго, оставишь милицию без хлеба.

Р о о п. Когда кончится война, люди станут благородными — никто не будет пить, воровать… поносить ближнего… клеветать… Даже язык не будут показывать.

Р у у т. Воры все равно останутся. И милиция останется.

Р о о п. Пройдут годы, и в краеведческом музее будут показывать чучело вора. Поверь мне, полицейский! И рядом с чучелом вора будет стоять чучело последнего полицейского…

Р у у т. Хорошо бы!

Р о о п. Через двадцать лет… будет тысяча девятьсот шестьдесят четвертый год. Моей красавице дочери Кисси или Тисси и ее умному и мужественному брату Яапу минет двадцать два года, они будут разговаривать по-русски и по-английски. У них будет высшее образование. Девчонка… не знаю, что получится из девчонки… авось замуж выскочит, а? А Яап станет конструктором. Он будет выполнять очень важную работу. Что бы такое ему сконструировать? Как ты думаешь?..

Р у у т. Надежный замок от воров.

Р о о п. Да?.. Возможно… Скажи, Руут, почему ты стал полицейским? Я вот вырос в колонии… а ведь ты, наверное, из порядочной семьи!

Р у у т. Да… Однажды нас обокрали до нитки. Отец остался в одной спецовке. Полгода так ходил. Мне было лет четырнадцать-пятнадцать…

Сигнал зуммера.

Р о о п (берет трубку). «Ласточка» слушает… Сейчас позову! Роби, «Сокол» вызывает!

Р о б и (берет трубку). Лааст слушает. Да, сейчас запишу.

Снаружи доносится уханье пятиствольного миномета.

Алло, алло?.. Немец словно подслушал, что «Сокол» говорил об их гаубицах… Дьявол, неужели снова порвал линию?!.

Р у у т. Пристрелянный участок. Им тут каждый квадрат знаком.

Р о б и. Алло! Алло! «Сокол»… «Сокол»…

Р о о п. Там, на этом пустыре, даже рельсы не уцелели бы, а эта тоненькая проволочка и подавно.

Р о б и. «Сокол»!.. Алло?!. Молчит. Немец снова все разворотил.

Р о о п. Пойду взгляну. (Встает, берет катушку с проводом.)

Р у у т. Погоди, Аап… мой черед. (Хватается за катушку.) Давай…

Р о о п. Отпусти!

Р у у т. Если ты пойдешь, твой Яап может остаться сиротой. Давай сюда, воровская твоя морда! (Вырывает катушку, идет к двери.) Почему там нет каменной ограды? Немножечко чересчур открыто…

Р о о п. Помни: там, на поле, — смерть… для солдата это самое высокое начальство, оно не жалует слишком прямую спину… Так вот, там уж — ползи!

Р у у т. Ты суеверный.

Р о о п. Все воры суеверны. Пусти, я пойду!

Р у у т. Иди знаешь куда!.. Я проворнее тебя и сильнее. Я спортсмен, а ты? Килька. Прощай, воровская морда! (Выходит.)

Снаружи долгое время очень тихо.

Р о о п (в дверях). Почему он не маскируется как положено?!

Р о б и (отложив в сторону наушники, подходит к двери). Да, жарко… Ну вот, теперь начинается пустырь… Смелый, дьявол! Бежит как на стадионе… Уже чинит… Если…