Петр Грушин

Программой показа предусматривалось, что ракетами С‑125 будут перехвачены два самолета‑мишени МиГ‑17 и МиГ‑21. Как вспоминал Павел Игнатьевич Шестаков, руководивший этой стрельбой:

«В этот раз, в общем‑то простой стрельбе, сконцентрировалась масса непредвиденных событий, которые могли привести ее к крайне печальным последствиям. В то время АСУ ПВО еще находились в стадии разработки, и поэтому в кабину комплекса был помещен нештатный планшет и установили прямую связь планшетиста с КП наведения самолетов‑мишеней.

Получив первые целеуказания, я „захватил“ цель на дальности 40 км, перевел ее в автоматический режим сопровождения и стал готовить комплекс к стрельбе на поражение.

Вдруг „цель“ пропала. Но целеуказания о ее движении поступают, а так как стрельба по низколетящей скоростной цели очень скоротечна, учитывается каждая секунда и каждое движение, я включил в боевой режим две пусковые установки и по две боевые ракеты на каждой из них. Вся эта армада стала синхронно повторять движение антенны, которую я перемещал в пространстве, осуществляя поиск „цели“ в соответствии с поступающими целеуказаниями. Когда расстояние до „цели“ в соответствии с данными от КП сократилось до 15 км, я подключил еще две пусковые установки и снял все степени ограничения стрельбы, так как решил проводить пуск ракеты в любое место в любой ситуации. Не мог же я осрамить комплекс С‑125 перед партией и правительством. И только когда по данным с КП самолет‑мишень должен быть надо мной, а „рева“ двигателя я не услышал, тогда понял, что целеуказания с КП были ложными. Через некоторое время выяснилось, что самолет‑мишень не выполнил маневра перехода с высоты 10 км на 500 м и врезался в землю, а с КП продолжали передавать гипотетические целеуказания.

Все это привело к тому, что на объекте создалась крайне опасная обстановка для жизни всего окружения Н. С. Хрущева, так как они находились не в бункере, в соответствии с правилами техники безопасности, а на открытом месте. Ведь в это время на комплексе С‑125 были сняты все степени ограничения защиты и велась крайне интенсивная, я бы сказал, лихорадочная работа по поиску (как выяснилось позже) несуществующей цели, а она была связана с синхронным антенным постом перемещением 4‑х пусковых установок с 8‑ю боевыми ракетами в полной боевой готовности. И все это при снятых ограничениях по пуску ракет. Мог бы произойти несанкционированный сход ракеты и тогда…»

Но руководителям страны все‑таки продемонстрировали боевую работу С‑125. Как вспоминал ветеран КБ‑1 Е. И. Никифоров: