Петр Кропоткин. Жизнь анархиста

Возражая на статью Кропоткина, «профессионального апостола анархии и социализма», Победоносцев утверждал, что его оппонент «не знает России и не способен понять свою страну, душа русского человека для него – закрытая книга, которую он никогда не открывал»[1172]. Живет, мол, человек за границей, читает газеты и книги… Правда, в тех книгах и газетах были освещены многочисленные факты, публиковались официальные отчеты, давались статистические данные. Кропоткин приводит их и в своей статье, и в ответе на ответ Победоносцева. Утверждая, что российское самодержавие представляет собой наиболее удобную форму правления для России, Победоносцев защищал систему церковно-приходских школ, дававших трехклассное, самое элементарное начальное образование (чтение, письмо, пение, изучение основ православной веры). При этом он открещивался от министра народного просвещения Боголепова, заявляя, что он «оппозиционен» Победоносцеву и был совершенно неизвестен ему вплоть до своего назначения[1173]

.

В апреле 1902 года Кропоткин ответил Победоносцеву в том же журнале статьей «Российские школы и Священный синод»[1174]. Прежде всего он иронично поблагодарил обер-прокурора за то, что он наконец-то снизошел до публичного ответа на критику системы образования в России, чего раньше никогда не делал. Также Кропоткин отметил, что идеолог российского самодержавия не оспорил информацию о репрессиях против студентов, оспаривая лишь указание на роль лично его самого и Николая II[1175]

. Далее он уличил обер-прокурора в подмене фактов как в области географии и статистики, так и в описании системы государственного управления. При этом Кропоткин ссылался и на официальные издания Министерства народного просвещения, отчет об Отделе народного просвещения на Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде в 1896 году. Самодержавный монарх ответственен за все решения в стране – это неизбежность, утверждает Кропоткин.

В конце статьи он резюмирует свое отношение к идеям конституционной монархии, демократии и парламентаризма: «Когда я говорю о будущей Конституции, это не значит, что в ней я вижу панацею. Мои собственные идеалы простираются значительно выше ее. Но нравится нам это или нет, она будет принята. Колоссальные промахи министров и многократно возрастающая с их стороны под защитой подписи императора узурпация власти из-за видоизменения основных законов империи простыми указами – все это делает неизбежным принятие Конституции»[1176]. Одним словом, он выступает не как конституционалист. Он – аналитик, политтехнолог, анализирующий ситуацию в России и дающий прогнозы ее развитию…

* * *

Ну, будет в России Конституция – и бог с ней… Но есть и анархические дела… и никто их за анархистов решать не будет! В июне 1900 года неунывающий Петр Алексеевич снова возвращается к своим планам. «Конечно, хорошо было бы создать уже теперь анархическое ядро. ‹…› Сделать что-нибудь может только журнал – хороший, сильный, боевой и „умственный“»[1177], – снова пишет он «Марусе» Гольдсмит. Но опять те же проблемы: «…начинать такой журнал некому. Вести его значило бы отдать ему все свое время. Иначе вести журнал нельзя и начинать не стоит. Вот и бьемся мы с вами на этой дилемме». А раз так, вывод ясен: «Что ж, давайте пока издавать переводы»[1178]

.

Сказано – сделано! В 1900 году в Женеве была создана «Группа русских анархистов за границей». Ее лидерами стали Георгий Ильич Гогелиа (1878–1924), Мендель Эмануилов-Рубинов Дайнов (1873–1909?) и Лидия Владимировна Иконникова[1179]. Гогелиа и Иконникова в феврале 1901 года собирались выкупить типографию у Маевского и издавать там работы Петра Алексеевича. «Далее = журнал!»[1180] – оптимистически призывал своих молодых друзей Кропоткин. В 1900-е годы вместе с Гольдсмит, Черкезовым и новыми женевскими друзьями он наладил издание анархистской литературы на русском языке. Свое неформальное сообщество друзья-анархисты назвали «Группа русских анархистов-коммунистов». От его имени были изданы «Доклады международному революционному рабочему конгрессу» (тексты Домелы Ньивенхёйса, Кропоткина, Неттлау, Черкезова) (1902), а также «Современная наука и анархизм» (1901) и «Хлеб и Воля» (1902) Кропоткина. Книги печатала типография «Фонда вольной русской прессы»[1181].