Петр Кропоткин. Жизнь анархиста

Осенью 1906 года Кропоткины познакомились с приехавшей в Англию революционеркой Надеждой Львовной Лебуржуа (1855–1943). Петр Алексеевич предложил ей стать курьером между Британией и Россией для передачи денежной помощи сосланным в Сибирь. Надежда согласилась и до своего ареста в 1911 году совершала такие поездки практически каждое лето, отчитываясь перед Кропоткиными и привозя им по нескольку десятков писем от политссыльных. Два раза в год она должна была высылать финансовый отчет о проделанной работе. С бухгалтерией у Кропоткиных было строго. В Лондоне был организован Комитет помощи русским ссыльным, который возглавила Софья Григорьевна Кропоткина. В Москве Лебуржуа помогали несколько человек. Среди них была одна из бывших членов Исполкома «Народной воли», Анна Павловна Прибылева-Корба (1849–1939). Из Англии ежегодно высылалось по двенадцать – пятнадцать тысяч рублей. По двести – триста рублей каждый из участников ежемесячно собирал среди знакомых. Кроме того, поступали пожертвования книгами, бельем и другими вещами, необходимыми для арестантов и ссыльных. Некоторые издательства, редакции журналов и газет высылали свои издания. Затем деньги и вещи отправлялись и шли на коллективные нужды: открытие столовых, создание небольших библиотек, обучение детей и самообразование взрослых, оборудование общих аптечек – определенной колонии ссыльных, независимо от партийной принадлежности. Софья Григорьевна организовывала сборы среди англичан. Для этого она читала платные лекции о положении политических ссыльных в России, а также вместе с единомышленниками устраивала в Лондоне и других городах базары русских кустарных изделий. Товары для продажи закупались через Лебуржуа в Москве, жертвовались состоятельными людьми, сочувствующими делу революции, а затем отправлялись в Англию[1405]. Среди них были «деревянные резные изделия, скатерти, салфетки, кружева, прошивки, бисерные цепочки, брошки», «пастила, рябина и клюква в сахаре». Для базаров в пользу политссыльных жертвовали даже «мед, икру, чай, картины»[1406]

. За счет продажи русской экзотики англичанам единомышленники Софьи Григорьевны сильно облегчили жизнь многим ссыльным и политзэкам.

* * *

Члены редакции «Хлеба и Воли» уехали из Женевы в Россию, и издание журнала прекратилось. Теперь планировалось приступить к выпуску газеты уже «дома». Собирался возвращаться и Кропоткин. Он неоднократно рассказывал об этом в письмах друзьям и товарищам[1407]

. Брешко-Брешковская, вновь посетившая Петра в Лондоне в марте 1905 года, вспоминала, что он «пытался взять в русском посольстве паспорт и разрешение въезда в Россию и получил отказ»[1408]. В это время Кропоткин говорил ей, что даже хотел бы отправить в Россию свою дочь, «чтобы она узнала родину отца, чтобы была очевидицей усилий и борьбы, рождавших освобождение от ненавистного ига»[1409]

.

Стремительное изменение обстановки в России заставило Петра Алексеевича отказаться от планов возвращения. Подавление декабрьского восстания в Москве и других городах, разгул черносотенной реакции и новые волны террора против революционеров делали такой шаг чрезвычайно опасным. Друзья из России советовали Кропоткину не приезжать. «Русское правительство уже позаботилось о том, чтобы задержать наш отъезд, – сообщал он в письме Гильому 6 января 1906 года. – Оно отдало приказ арестовать всех "вожаков" социал-демократов, социалистов-революционеров и анархистов. Это означает, что или нам не позволят вернуться, или что придется вернуться и прятаться, что в моем возрасте невозможно и парализует все»[1410]. Первоначально Петр Алексеевич надеялся, что торжество самодержавия продлится недолго и его приезд лишь откладывается, а не отменяется, однако судьба распорядилась иначе.

Но коль скоро возвращаться в Россию и издавать там анархистскую газету было невозможно, этот замысел был воплощен Кропоткиным за границей. Издание газеты с новым названием было задумано Петром Алексеевичем уже в феврале 1906 года. «Я хотел бы выпустить хотя бы Листки "Хлеба и Воли"», писал он в письме от 23 февраля Лидии Иконниковой-Гогелиа[1411]

. Окончательное же решение об издании газеты было принято «хлебовольцами» в августе 1906 года[1412]. На редакционных совещаниях в Лондоне 6 и 9 сентября было утверждено название газеты, избрана ее редакция. Было решено, что новое периодическое издание будет посвящено «жизни и деятельности русских анархистов, ‹…› и вообще – задачам русского революционного движения»[1413].