Петр Кропоткин. Жизнь анархиста

В том же году в Санкт-Петербурге выходит сборник статей «Против смертной казни». Его издателями были Михаил Николаевич Гернет (1874–1953), Онисим Борисович Гольдовский (1865–1922) и Иван Николаевич Сахаров (1860–1918) – леволиберальные адвокаты, близкие к Конституционно-демократической партии – Партии народной свободы, «кадетам». Название книги вполне отражало ее содержание – речь шла об обосновании отмены смертной казни. Среди опубликованных материалов сборника были художественные произведения и статьи писателей (в том числе Владимира Галактионовича Короленко, Льва Толстого), философов (Николая Александровича Бердяева, Сергея Николаевича Булгакова, Владимира Сергеевича Соловьева) и юристов (Гернета, Владимира Дмитриевича Набокова, Владимира Даниловича Спасовича, Николая Степановича Таганцева и др.). Онисим Гольдовский, один из составителей, переписывался с Кропоткиным, настаивая на его участии в этом издании[1395]

. Договорились… В сборник вошла и статья Кропоткина «Наказание смертной казнью»[1396]

.

Что такое смертная казнь в современном мире? «Пережиток понятий, сложившихся в давно прошедшие времена», – отвечает Кропоткин. Она появилась из традиций кровно-родовой мести, равномерного воздаяния за причиненное зло, а затем – из практики устрашения, «выработанной в деспотических монархиях и теократиях Востока». С ее помощью правители всех времен и народов осуществляли государственный террор, подавляя волю к сопротивлению всех, кто был не согласен с порядками государства и действиями его властителей. В настоящее же время это часть системы наказаний, созданной «с целью охранения привилегий, захваченных имущими и правящими классами». Но, «как и пытки», казнь «является совершенно лишней жестокостью, которая в свою очередь служит только распространению и усилению жестокости в обществе». Публичные же казни воспитывают в людях садистские наклонности, плодя будущих Джеков Потрошителей: «Известно также, что в Англии и во Франции наиболее зверские убийцы выходили именно из той толпы, которая в ночь перед казнью собирается вокруг тюрьмы или на площади и проводит всю ночь в пьянстве и разврате. В Женевской Республике смертная казнь была уничтожена после того, как один убийца сознался, что за несколько лет перед тем он совсем еще молодым человеком присутствовал при одной смертной казни. С тех пор мысль об убийстве не покидала его». Лишь трусость заставляет людей поддерживать практику узаконенного убийства. Но на каждое действие найдется и противодействие, не так ли? И в ответ на казни, особенно совершаемые над политическими противниками того или иного государства, той или иной власти, вырастают поколения мстителей, на все общество распространяется логика гражданской войны и кровной мести: «…факт существования смертной казни поддерживает в обществе мысль, что убийство есть хорошее средство возмездия и представляет собой действительное средство устрашения против злодеяний лиц, принадлежащих к правительству и к эксплуатирующим классам. И покуда смертная казнь будет существовать, будет существовать также и убийство со стороны угнетаемых». Одним словом, чем масштабнее репрессии, вооруженные расправы, тем более жестокими становятся люди вокруг. Массовые расстрелы бойцов Парижской коммуны в 1871 году, расправы войск и полиции над участниками массовых рабочих и студенческих демонстраций и крестьянских восстаний в 1890-е и 1900-е годы, а особенно в 1905 году, вызвали ответную реакцию: «За белым террором всегда, однако, следует красный террор, и последний является, таким образом, прямым порождением первого»[1397]

.

Убийства во имя «гуманитарных», «гуманистических» и иных целей, «гуманитарные интервенции». Массовое заточение и лишение людей прав, имущества, средств к жизни во имя «спасения жизни», гуманности, демократии, прав человека, общественной безопасности. Все это, считал Кропоткин, порождает ненависть к этим ценностям. Ибо разоблачает лицемерие их проповедников, сторонников и защитников. Так рождаются убийцы, так рождаются и фашисты. Об этом писал Кропоткин. Выход один, считал он, – отказ от смертной казни[1398]

.

* * *

А ожесточение нарастало и среди анархистов, особенно усердствовали оппоненты Кропоткина. Уже в 1905 году появляются анархисты-коммунисты-«безначальцы». Их лидером был Степан Михайлович Романов (Бидбей; 1876 – после 1934). Сын купца, армянин, уроженец Гори, очень темпераментный и вспыльчивый человек. «Она [революция] нужна, безобразная, ненасытная человеческой кровью, приходящая в восторг от своих собственных зверств… ее разгул, революционная вакханалия, неистовство и бешенство полновластно должны царить над умами для того, чтобы электризовать человеческие мозги и выжать из них все то, что говорит о прелести низкопоклонничества, вечного подлизывания перед авторитетами, перед власть имущими», – писал Романов[1399].