Пять камней

Кони оказались разномастные: в основном бурые и гнедые, но были по одной серой и саврасой масти. На Ивино угощение польстилась коричневая кобылка с забавной двухцветной – черно-белой – челкой, которая попеременно закрывала то один глаз, то другой. Она сама подошла к девушке, стоящей в стороне от этих странных, шумных незнакомцев. Обнюхала ее, даже попыталась лизнуть, потом сделала то, ради чего, собственно, пришла, – взяла сахар. Знахарка тут же достала яблоко.

– Будешь моей лошадкой? – тихо спросила она. – Мне нужно на север, а мой конь не справится. А ты, сказали, запросто, – девушке много раз повторяли, что важна интонация – спокойная и уверенная, а не слова. Но магичка так и не научилась просто болтать. Да и Лоренцо всегда вел себя так, будто все понимал. Поэтому знахарка и сейчас говорила, объясняла и увещевала. В процессе лошадка скушала еще пару яблок и разрешила себя погладить. Ива охотно запустила руки в густую гриву, которая покрывала не только шею, но и плечи животного. Кстати, несомненным достоинством кобылки мог считаться черный пышный хвост, достающий до самой земли.

– Это очень хорошие кони, – увещевал тем временем явно обидевшийся на «столичных хлыщей» начальник гарнизона. – Они в такой мороз выживут, который вам самим никогда не пережить! Они круглый год содержатся на открытом воздухе и кормятся подножным кормом! Даже зимой тебенюют! В смысле находят траву под толщей снега и разгребают ее копытом, – снисходительно пояснил он в ответ на недоуменные взгляды.

Гвардейцы уже более уважительно посмотрели на невысоких лошадок. Кобылка, угощающаяся с Ивиной ладони, дружелюбно боднула ее в плечо, чуть не свалив, и подставила бок. Девушка справедливо решила, что ее признали. Быстро, конечно, но, очевидно, умное животное сообразило, что иначе ей придется везти кого-то из этих шумных, неуважительных и тяжелых мужчин.

Через пару минут Бьёр Оррос скомандовал седлать коней и выезжать. Вот тут-то и началось самое веселое. Лошадки, искренне возмущенные пренебрежительным к ним отношением, уклонялись от седел. Просто отходили. Или изворачивались с увертливостью, которую не ожидаешь от таких внешне неуклюжих созданий. Местное население никак не помогало гвардейцам, еще бы, такое зрелище испортить! Когда еще увидишь, как столичные хлыщи с седлами наперевес бегают за скотиной.

Конечно, долго развлечение не продлилось. Все-таки воины, посланные с Ивой и Грымом, были действительно опытными наездниками. Свою ошибку – первую реакцию на несуразный вид местных коней – они учли. Мигом скорректировали поведение. Да и под их крепкими руками не забалуешь. Для обычной лошади что самое важное? Уверенный в себе всадник. Чего-чего, а уверенности этим мужчинам было не занимать.

– Ежели вдруг надумаете продолжить путь без животных, – хмуро пояснял конюх, – просто отпустите их. Дорогу до дома они сами найдут. И пропитание тоже.

Уезжающие поежились. Вот уж чего точно не хотелось, так это топать куда-то на своих двоих.

Когда появился проводник, никто не заметил. Просто в какой-то момент оказалось, что рядом с ними стоит еще одна оседланная лошадь той же породы, а рядом с ней хмурится невысокий мужчина в дорожной одежде. Раскосые глаза выдавали местного уроженца, светлая кожа говорила о том, что кто-то из родителей приехал из срединных земель.

– Сул Ярковец, наш лучший проводник, – представил его начальник гарнизона. – Прошу любить и жаловать.

Судя по излишне бодрому тону, местный командир изрядно побаивался мужчину. Оррос поднял брови, но ему ничего объяснять не стали. Тогда он просто представился.

– А с остальными, думаю, лучше в пути познакомиться. И так времени много потеряли.

С этим согласились все. Дорога за пределы людских земель наконец-то началась. Выехав за ворота, Ива обернулась. Крепость Суйтырь высилась над округой неприступным бастионом. «Неужели в видениях Стонхэрма ее тоже снесли?»

* * *

Расставшись с друзьями, Бэррин шагнул в телепорт до Златославы. Он обожал этот город. Правда, ему удалось побывать здесь только раз, но этого хватило. Возможно, сыграла схожесть имен, возможно, – тот факт, что одна из рода князя Милорада когда-то вошла в их род женой, возможно, по какой-то иной причине, но юноша влюбился в город Златых мостов раз и навсегда. Это чувство забавляло его самого. Ведь он прекрасно знал, как много людей попадали под очарование Златославы. О ней пели менестрели и ее восхваляли летописцы. Воины и маги стремились сюда, но не за славой или великими таинствами. Сюда ехали жить. Жить и наслаждаться этим.

Сотканный, казалось, из закатных лучей город встретил Златко очарованием слегка обшарпанных зданий с черепичными крышами и корзинами цветов на балконах, роскошью разлапистых, вечно золотых кленов, прелестью белых статуй и синевой полноводного Триная.