Пять камней

Мирек заметался между двух отрядов и в результате рванул к Калли, укрывшись, если можно так сказать, за его спиной. Эльф не собирался влезать ни в какие передряги, однако он давно – не без помощи Златко – усвоил: со стражниками нужно говорить с позиции силы. Есть она или нет, дело десятое. Поэтому сейчас он выпрямился, нацепил на лицо невозмутимую мину, чуть сдвинув брови, и рявкнул, спрятав пирожок за спину:

– Что тут происходит?!

Служивые как раз подошли и после его вопроса переглянулись, явно решая, сразу скрутить обоих или сначала разобраться. Чаша весов склонилась в пользу «С этими эльфами свяжешься – хлопот не оберешься».

– Вора ловим, ваша светлость, – наконец ответил один из стражников.

Калли кинул возмущенный взгляд себе за спину. Мирек не особо покаянно развел руками.

– И что он украл?

– Булку, ваша светлость, – прозвучал смущенный ответ.

– Булку? – поразился эльф. – И из-за булки такая погоня?

– Дорогой пряник, – вступил в беседу другой стражник. – Лучшего мастера-пекаря работа. Выполнена в виде кошки, с изюмом, орехами, сладкой обсыпкой и надписью снизу. На несколько серебрушек потянет. И за меньшее к судье отправляли.

– Да и вообще, – возмутился первый стражник, – булка не булка, пряник не пряник, а нечего воровству процветать! У нас город приличный!

– Согласен с вами, офицер, – польстил мужчине Калли: тому до офицера еще служить и служить. – Но я… знаю этого мальчика. Он существо странное, немного убогое, на ум ущербное, – последнее слово он протянул, вновь через плечо глядя на Мирека. – Давайте я оплачу ущерб и немного вам за беспокойство. А вы позволите мне самому объяснить этому недорослю про вред воровства.

Стражники немного помялись, но им тоже не особо хотелось разбираться с мелкой, по сути, кражей, так что они забрали протянутый Калли золотой и убрались восвояси. Эльф же, повернувшись на пятках, схватил недавнего попутчика за ухо.

– Ты чего учудил, болван?! – взорвался Светлый. – Ты хоть понимаешь, что тебя запросто могли к плетям приговорить или вообще на каторгу отправить?! Тебе еще повезло, что это гуманная страна! Есть такие, где за украденную крошку руки отрубают! Ты этого хочешь?!

Мирек выглядел пристыженным и совсем не вырывался. Хотя Калли несколько раз хорошенько его за ухо тряхнул.

– На кой тебе сдался этот гоблинский пряник?! Если голоден, не мог умыкнуть что-нибудь попроще?! Чтобы уж точно на каторгу не попасть?! Да тут яблоки на каждой улице через ограду свешиваются! Что молчишь?! Отвечай! – Эльф еще раз потянул парня за ухо.

– Да я не себе! – наконец завопил тот.

– Гоблин тебя побери! А кому?! Только не говори про толпу голодных братьев-сестричек, неожиданно обретенных в Нейсгули!

– Нет… просто… ну там девочка была…

– Девочка – и что?! – Калли сам не знал, что его так разозлило, но гнев все никак не проходил.

– Девочка… она так смотрела на этот пряник… Ты бы видел! А платье бедненькое, обуви вообще нет. Ну явно же ей никогда такой пряник не купят! Ну я и подумал! Мол, не разорится пекарь от одного пряника! А девочке – радость!

– И умыкнул!

– И умыкнул! – с вызовом подтвердил Мирек.

– А девочке отдал?

– Отдал! Знаешь, как она радовалась! – глаза парня засияли.

Калли же еще больше нахмурился.

– А что было бы, если бы пекарь не тебя с пряником увидел, а ее? И решил бы, что это она украла? Ей бы плетей всыпали или ее на каторгу?

– Она совсем маленькая, нет… как можно? – побелел Мирек.

– А вот представь, что судья злой, а заступиться за ребенка некому. А ты ее так «облагодетельствовал».

– Надо срочно проверить, – заметался юноша. – Если что, я признаюсь. Мне не страшно. Плети или каторга, какая разница.

– Угомонись! Ничего с ней не случилось, если за тобой гнались. Но ты же должен понять, что так вполне могло быть.

– Но я хотел, чтобы она порадовалась!

– Хотел порадовать, пошел бы работать, заработал, честно купил – и радовал бы.

– Ну-у, это долго!

– Долго?! – разозлился пуще прежнего эльф. – А ты думаешь, этот пряник пекарю с потолка упал? Нет, мой дорогой. Сначала пекарь учился делать такие пряники. Ты слышал, что стражник сказал? Это была дорогая работа. Просто замесив тесто, такую не сделаешь! Тут опыт нужен – и знания. А еще материалы! Он покупал муку, яйца, сахар, орехи, изюм, что-то там еще, я не разбираюсь. Ты думаешь, ему за бесценок это подарили? Или он сам собрал это на просторах страны? Тогда бы он не пряники делал, а мотался по всей земле, собирая все, что нужно. Нет, он это купил. А потом потратил свое время, чтобы сделать этот пряник. А еще дрова. Которые тоже, скорее всего, купил. И все это входит в цену пряника. Как и работа продавца, налоги и гоблинская туча всего.

– Но не все же в один пряник?!

– Не все, только что это меняет? Если каждый будет красть вот так, то скоро пекарь пойдет по миру, а горожане останутся без хлеба. Ты этого хочешь?

– Ой да развел демагогию из-за одного пряника для девчули! Мировая трагедь, гоблин, случится!

– Ну ты дурак, а? Подумай о том, что будет, если у пекаря не хватит денег на налоги! Придется продавать пекарню, и уже его дочь окажется в положении той девчули!