Пять камней

– И кваску, кваску.

– О жеребчике не беспокойтесь. Его мой сын обиходит.

Златко поблагодарил, раз и другой, а потом его отвели в комнату, где юноша наконец выдохнул. Однако расслабляться пока было рано. Слишком уж активно его зазывали на постой. Да, благодарность за спасение дочери. Да, очень мало проезжих на этой дороге. Но горе-поэт его предупреждал о том, что здесь люди пропадают. И взгляд этого Яна… Может, и ерунда. Мало ли о чем он думал. Может, о том, что они неплохо заработают на этом дворянчике. Или из-за балаболки сестры… Да и матери. Но… но что-то сердце неспокойно.

Юноша огляделся. Комната казалась вполне уютной – занавески на окнах, застеленная пледом кровать. Златко немного подумал и стянул сапоги. Эти были для верховой езды, то бишь с небольшими каблуками, и несмотря на отличное качество, все-таки ходить в них бесшумно не удавалось. Однако Калли из дома привез ему королевский подарок – эльфийские ботинки для ходьбы по лесу. Под ними при должной сноровке не один лист не зашуршит. Тут, конечно, не лес – тем более услышать не должны. Златко быстро переобулся и выскользнул в коридор. Дверь почти заскрипела, но удалось ее вовремя придержать. Идти же пришлось как по еловым иголкам – пол старый, того и гляди выдаст.

Внизу шел весьма интересный разговор, но Бэррин со второго этажа, стоя так, чтобы его нельзя было заметить, слышал только мужчину, да и то не всё, что он произносил. Женщины говорили чаще, но тише.

– …не оставит в покое. Хоть ты в самом деле, смешно сказать, мага вызывай…

– … хватятся – будут искать. Вот ты балаболка, нет чтобы уже вызнать, кто таков и куда едет. Как только про нас не растрепала, трещотка…

– Неси ему еду, коль сама такого привела… Это ж надо было! мага!

– Нет, – в этот раз хозяйку было хорошо слышно, – я сама.

– Но, мам!

– Цыц!

Златко юркнул в комнату, чудом пройдясь по старому полу бесшумно. Прав был Грым: в новом доме, а особенно в трактире, нужно сразу запоминать, какие половицы скрипучие, а на какие можно ступать, не оповещая об этом всех заинтересованных лиц. Уже в номере Бэррин стянул с себя куртку и вытащил из штанов рубашку. В эту секунду в дверь постучали.

«Не слишком ли быстро?» – подумал Златко, но пошел отрывать. За дверью стояла хозяйка с полным подносом еды. От запахов у парня чуть не закружилась голова.

– А вот и жаркое, овощи для господина. Хозяин мой наливочки вам передал, я вот кваску налила, – женщина ловко оттеснила юношу от двери и ввинтилась в комнату.

Головой она не вертела, но было видно, что осматривается.

– Вы уж попробуйте, а ежели что захочется еще, то зовите. И вот еще…

Говорила она беспрерывно. Златко в какой-то момент перестал вслушиваться в этот монолог. Хотелось, чтобы она поскорее ушла, но воспитание не позволяло ее просто выставить. Хотя такое поведение человека его положения никого бы не удивило. Но юноша не считал это приемлемым для себя. Отчего порой и страдал. Впрочем, порой люди выбора не оставляли.

– А вот прошлый-то наш жилец очень прилюбил мой пирог, так мне и сказал. И как только приезжал, а приезжал он постоянно, так прямо мне сразу и говорил: «Дорогая, неси свой пирог немедленно». И в дорогу я ему всегда три-четыре куска давала. В тряпицу такая заверну – и в сумку. Хотите с собой вам еды положу? Небось, завтра тоже весь день в седле проведете? Негоже молодому мужчине голодным быть. Ослабнете, как спасать юных барышень будете? Я вот еще…

Эта болтовня может длиться вечно, понял Златко и вернулся к двери.

– Я хотел бы побыть один, – процедил он.

– Ой, господин, конечно-конечно, я все понимаю. Вы так устали, весь день в дороге, это же надо! И дочку мою, красавицу…

Златко открыл дверь и выразительно посмотрел на хозяйку.

– Ришка-то моя так перепугалась. Говорит…

– До заката еще почти час, – перебил юноша. – Может, успею доехать до следующего трактира.

– Что вы, господин?! Да что за трактир! Одно название! Все грязное, обслуга грубая, а уж еда…

– Зато там мне дадут побыть одному, а тут явно нет.

– Да что вы, господин! Никто-никто вас не побеспокоит. Я сама за этим прослежу и…

– Пока меня беспокоите вы. И поесть не даете!

Когда женщина наконец убралась, Златко почувствовал себя вымотанным. Даже воздуху перестало хватать. Он с явным трудом подошел к окну и дернул на себя. Створки не поддались. Парень попытался определить, куда те открываются, потянул в одну-другую сторону, ругнулся, колдонул и наконец открыл. При этом возникло чувство, что этого не делали уже очень давно. Воздух показался юноше сладковатым. «Странно», – подумал он.