Пятница, когда раввин заспался

- И да, и нет. У нас не существует четкого разграничения полномочий. Убийства обычно расследуют сыщики из полиции штата. В деле участвует прокурор того графства, в котором совершено тяжкое преступление. Если, конечно, потом этот прокурор будет сам выдвигать обвинение. Привлекается местная полиция, поскольку ей известно, что творится под носом. Многое зависит от характеров начальника местной полиции и окружного прокурора, от того, каких людей ставят на дело и какие ожидаются последствия. В большом городе, как Бостон, дело вела бы городская полиция, потому что у неё достаточно и сотрудников, и снаряжения. А здесь почти все в руках Хью Лэнигана. Мела взяли по его приказу и отпустили тоже по его приказу. Скажу больше: Лэниган отпустил Мела после того, как раввин предложил ему новый взгляд и новое истолкование имеющихся улик. Это, если угодно, нарушение порядка: легавый не должен допускать, чтобы кто-то вел за него сыскную работу, причем довольно удачно. Но Хью Лэниган - не какой-нибудь заурядный легавый.

Эл Бекер знал, что заявления Эйба Кассона надо принимать с поправками на преувеличения. Он не сомневался, что раввин и Лэниган обсуждали дело и какое-нибудь случайно оброненное раввином замечание навело полицейского на мысль взглянуть на происходящее под другим углом, но Эл не верил в способность раввина разработать действенную защиту Бронштейна. Тем не менее, Бекер считал своим долгом встретиться с раввином и поблагодарить его.

И на этот раз их беседа протекала не совсем гладко. Впрочем, Бекер сразу взял быка за рога.

- Как я понимаю, рабби, вы оказали существенную помощь в освобождении Мела Бронштейна.

Ему было бы проще, если бы раввин, как водится, принялся скромничать и отнекиваться, но тот ответил:

- Да, похоже, что так.

- Вы знаете, как я отношусь к Мелу. Он мне все равно что брат, и вы понимаете, насколько я вам признателен. Прежде я не был вашим ярым сторонником...

Раввин усмехнулся.

- И теперь вам немного неловко. Право же, не стоит, мистер Бекер. Убежден, что вы возражали не против меня лично и имеете полное право отстаивать вашу точку зрения и впредь. Я помог вашему другу точно так же, как помог бы любому другому, включая вас. Уверен, что при подобных обстоятельствах и вы поступили бы так же.

Бекер позвонил Эйбу Кассону и пересказал свой разговор с раввином.

- Ну как можно проникнуться расположением к такому человеку? посетовал он. - Я пошел поблагодарить его за помощь Мелу и извиниться за то, что был против контракта с ним, а раввин дал мне понять, что не нуждается в моей дружбе и ему безразлично, буду ли я и дальше копать под него.

- Судя по твоему рассказу, это не так, Эл, - ответил ему Кассон. Возможно, ты просто слишком умен, чтобы понять такого человека, как раввин. Ты привык читать между строк и искать скрытый смысл в словах людей. А тебе не приходило в голову, что раввин говорит, как на духу?

- Я знаю, что и ты, и Джейк Вассерман, и Эйб Райх души в нем не чаете. По-вашему, раввин непогрешим, но...

- Мне кажется, он сделал тебе доброе дело, Эл.

- Я и не говорю, что он не помог нам с Мелом. Я благодарен ему. Но ты и сам знаешь, что рано или поздно Мела все равно отпустили бы. Может, через день или два. У них же ничего нет.

- Не надо говорить так уверенно. Откуда тебе знать, в какие игры играет полиция? Если дело простое, а преступление заурядное, невиновный человек, скорее всего, выйдет на свободу. Но в таких историях, как нынешняя, всегда присутствует политика, а значит, виновность и невиновность уже не столь важны. Люди начинают мыслить другими категориями: достаточно ли у нас улик для суда присяжных? Если человек невиновен, пусть это доказывает его адвокат. Сможет - хорошо. Не сможет - что ж, жаль беднягу. Начинается игра, нечто вроде футбола. В одной команде - окружной прокурор, в другой - защитник обвиняемого. А судья - он и есть судья. Подзащитному же отводится роль футбольного мяча.

- Да, но...

- И это ещё не все. Если ты хочешь увидеть дело в правильном свете, задайся вопросом, что будет дальше. Кто теперь главный подозреваемый? Раввин, вот кто. И, что бы ты о нем ни думал, дураком его не назовешь. Значит, он знал, что, снимая Бронштейна с крючка, ставит себя в незавидное положение. Пошевели мозгами, Эл, а потом опять спроси себя, трудно ли проникнуться расположением к нашему раввину.

23

В воскресенье лил дождь. Он начался ранним утром, поэтому в коридорах воскресной школы стоял терпкий дух мокрых плащей и калош. Стоя в дверях, мистер Вассерман и Эйб Кассон мрачно обозревали автостоянку и наблюдали, как тяжелые капли разбиваются о лоснящийся асфальт.

- Уже четверть одиннадцатого, Яков, - сказал Кассон. - Похоже, сегодня собрания не будет.

- Да. Чуть заморосит, и они уже боятся нос высунуть на улицу.

К ним подошел Эл Бекер.

- Приехали Эйб Райх и мистер Гольдфарб, - сообщил он. - Но вряд ли сегодня соберется много народу.

- Подождем ещё пятнадцать минут, - решил Вассерман.

- Если они не объявились до сих пор, то уже не придут, - сердито сказал Кассон.

- Может, обзвоним их? - предложил Вассерман.