Пиксельный

– Парни – вмешивается Рома – Короче, пойдемте лучше еще чего-нибудь махнем!

– Да я не против, – говорю как бы в сторону – главное, что бы Мишка одобрил. Он у нас тут старший, человек армейский, столько лет в казармах…

– Да. Ну и че?! Чето против имеешь?! – бесится Миша и принимается бычить. Такое чувство, что вот-вот выскочит из-за стола, порвет на груди гламурную футболку, под которой окажутся армейские наколки, и полезет в драку. Только мне этот вариант развития сюжета совершенно не сперся: драться с этим мудаком – глупо.

– Да ниче, ниче Миша. Ты главное, про воинский этикет не забывай.

И со словами «Да че ты ваще про воинский этикет знаешь, сука!» Миша подлетает ко мне, бьет в голову, отчего я подаю на пол вместе со стулом, потерянный, и со звенящей головой.

Под охи-ахи и одобрительные крики толпы Михаил продолжает поединок, мутузя ногами в область живота и правого плеча. Почувствовав резкие болезненные удары, и ничего оригинального не придумав, лежа на полу, я хватаю Мишу за правую ногу, которой он меня продолжает бить, и тяну. Вместо того, чтобы упасть, Миша лишается своего гламурного ботиночка, который теперь оказывается в моих руках и приобретает очертания дешевого кроссовка с вьетнамского рынка. Удары прекращаются.

Ситуация довольно неприятная и унизительная: побежденный в драке и практически избитый, я валяюсь на полу, посреди стольких знакомых с чужой кроссовкой в руках. Не пожелаешь никому, даже Мише. На него я меньше всего держу зла.

Я откладываю кроссовок, – тем временем Мишу уже держат с обеих сторон – встаю, поднимаю стул и как ни в чем не бывало, продолжаю пить виски. Миша уходит в основную толпу, краем глаза я наблюдаю, как он с отвращением на меня смотрит.

Постепенно все затухает. Драка не продлилась и минуты. Прибывших охранников быстро отправляют назад, а героя, отстоявшего честь мундира, успокаивают девушки, явно возбужденные его подвигом и этим коротким, но запоминающимся шоу.

В России на праздниках или вечеринках люди почему-то до сих пор думают мозгами, построенными по формуле «Свадьбы без драки не бывает». И когда драка случается – все рады. Значит, вечер удался, все было не зря. Потом долго мусолят, вспоминают моменты жизни именно по таким вот происшествиям: «Серег, а помнишь на днюхе Андрея, Федя и Коля подрались? Вот круто тогда было!», «А помните, в тот вечер мы еще с Вованом перетерли малясь, аж стаканы летали? Во, во. Все так и было!». Если драки на мероприятии нет, то всем делается скучно, вспомнить нечего. В таком случае строят небылицы или довольствуются простенькими зарисовками: «Вот я тогда нажрался!», «Зинка, помните, как блевала?!».

И я решаю подарить этим господам незабываемый вечер, который они точно не забудут. Я вообще, щедрый.

Неспешно поднимаюсь, возношу бокал, и немного погодя, начинаю речь.

– Эй! Эй вы! – большая часть толпы поворачивается в мою сторону. – Вы либо жалкие содержанки и будущие воры-бюрократы, этого не скрывающие, либо тупое быдло, которому впору смеяться над шутками Петросяна! – теперь весь зал уставился на меня. – Еще вы настоящие колхозники! Что, напялили дорогих шмоток, и теперь думаете, что стали красивыми и успешными!? Хрен там! Вы все такие же колхозники! Ни у кого из вас нет достойной мечты! Вы все уроды! Я вас ненавижу! – затем залпом выпиваю содержимое бокала, и весело добавляю – Спасибо, я кончил!

Повисает пауза. Молча и едва шевелясь, толпа переглядывается. Очень забавно, не хватает только тишины. Отрубить бы музыку, и картинка точь-в-точь киношная.

Я ставлю бокал и направляюсь к выходу. За спиной слышится незнакомый мужской голос: «Ты не кончил, а кончен!»

Painparadigm

В такси стремительно накрывает вязким алкогольным дурманом. Но дурман, к несчастью моему, не прогоняет мыслей. Моя голова так устроена, что постоянно чем-то занята, даже когда не требуется. Мысли не выветриваются просто так, их приходится усваивать. Именно тогда я принимаюсь писать, чтобы избавиться от них. Если этого не делать, липкие мысли не дадут покоя.

Думать, грезить, чувствовать, записывать. Так устроена моя жизнь. И я устал от нее.

Я больше не вижу смысла в окружающем, голова постоянно забита чем-то невнятным и запутанным, она как огромная кладовая, в которой больше не хочется разбираться. Соберешься с духом поставить туда что-то нужное, полезное, а разный хлам громко сыпется с полок. Приходится ставить его на место, сортировать, перебирать. А где там что-то новое и полезное? Где эта мысль?

Нет ее. Затерялась средь бесчисленных полок – видать случайно закинул с остальным хламом. Лезть искать?

Хочется поменяться. Как жить в таком беспомощном состоянии? Ничего больше не интересно, от всего устал.

Все путается, не могу связать картинку в нужный ряд, мир за окном такси будто забагован и грозит рассыпаться на глазах в едкие пиксели. Я проношусь по нему, не зная мест назначения, не зная паролей от замков и без отмычек. Я в полном неведении.

* * *

Стоя возле домофона, долго не решаюсь набрать номер квартиры. Скорее всего, не откроет. Я набираю на бум.