Пир Валтасара

- Я специально не развивал этой темы,-сказал он, сплетя пальцы и хрустя суставами.-Специально. Россыпи на дне-очевидность. Второй источник пока моя гипотеза. Хотя... не сомневаюсь в ее справедливости...

- На ее проверку вам нужны деньги, и немалые,- заметил Пэнки, снова прикрывая глаза.

- Да... Именно,-Шарк продолжал хрустеть пальцами,хорошо, поясню, но...- Он вдруг пугливо оглянулся.- Это должно остаться... абсолютной тайной. Даже никто из моих сотрудников не подозревает... Вы меня поняли?

Пэнки молча пожал плечами. Шарк взглянул на Цезаря, и тот невольно повторил движение Пэнки.

- Да-да, конечно,- продолжал Шарк.- Это может показаться смешным, и тем не менее... Это необыкновенно важно. Сама идея... Самая гениальная из моих идей! Ее проверка смысл моей жизни... В верхней мантии Земли находится слой, где температура и давление наиболее благоприятны для кристаллизации алмазов. Я называю его "алмазным слоем".

Это не чудо... Просто метаморфическая порода, в которой алмаз и гранит-пироп-породообразующие минералы. Представляете, горная порода, в которой тридцать-сорок процентов составляют алмазы. А может, и больше. Слой, в котором такие алмазы, как знаменитый Куллинан - обычное явление. Под континентами этот слой залегает глубоко - он недоступен. Но Тихий океан-глубочайшая рана в теле нашей планеты. На его дне местами обнажена мантия. Мой "алмазный слой" здесь находится близко от поверхности дна, а кое-где выходит на поверхность... Путеводной нитью к нему послужат... самые богатые россыпи алмазов. А алмазы в кимберлитах,- он махнул рукой,- всего лишь обломки, увлеченные наверх из моего "алмазного слоя".

- Я все понял,- сказал Пэнки, делая движение, чтобы встать.- Обсудим ваши предложения на ближайшем заседании совета.

"Зато я ничего не понял,- подумал Цезарь, тоже поднимаясь.- Что обсуждать, если в ближайшее время добыча ке будет организована? А последняя идея вообще смахивает на бред".

- Мне теперь можно не присутствовать на совете? - спросил Шарк.

Цезарь хотел сказать, что теперь-то присутствие Шарка на совете совершенно обязательно, но Пэнки опередил его.

- Да,- сказал он,- можете не приезжать в Нью-Йорк. Оставайтесь и продолжайте работы. О досылке оборудования и оружия я позабочусь. Сейчас это главное.

- Благодарю,-сказал Шарк с видимым облегчением. Он Обращался теперь только к Пэнки, словно не замечая присутствия Цезаря.

Они вышли из лаборатории. Впереди Цезарь, за ним Пэнки и Шарк. Ночь уже наступила. Сделав несколько шагов по едва различимой во мраке гравийной дорожке, Цезарь остановился и оглянулся. Сквозь листву матово светили окна лабораторного корпуса. Силуэты Пэнки и Шарка застыли в раме дверного проема. Пэнки что-то говорил, склонив голову к самому уху Шарка. Тот слушал молча, потом кивнул, и они двинулись дальше вслед за Цезарем.

Порыв ветра донес гул прибоя со стороны рифов. Над головой зашелестели листья пальм. Цезарь глянул вверх. Неправдоподобно яркие звезды показались ему совсем близкими.

Куллинaн-крупнейший из алмазов, когда-либо найденных на Земле. Это осколок кристалла-октаэдра (восьмигранника) первоначальным весом 3106 карат.

Мелькнула мысль: "Кате у нас в Канди... Что за красота!

Нет на свете ничего прекраснее тропической ночи... Кажется, весь мир обнял бы сейчас, даже вместе с Пэнки... Хотя эти-то двое -что они могут сейчас чувствовать".

Но Панки, словно догадавшись, что Цезарь подумал о нем, вдруг ускорил шаг.

- Удивительная яочь, не правда ли?-тихо сказал он, взяв Цезаря под руку.-В том нашем мире необходимости и обязанностей, которые сами возлагаем на себя, мы уже позабыли, что на свете бывают такие ночи. И когда почти все позади...-Он вадохнул и, отпуская руку Цезаря, закончил совсем иным тоном-резко и отрывисто:-После ужина нам надо поговорить наедине.

- Но я...- начал было Цезарь.

- Знаю-устал. Я тоже... Все-таки поговорить придется сегодня. Утрoм улетаю отсюда.

- Нет, я не о том,- Цезарь покачал головой,- просто подумал..- он умолк, додбирая ускользающее слово,- я подумал...

- О чем?

- О бессмыслице происходящего, об абсурдности задуманного и совершаемого... Я все чаще чувствую себя марионеткой... в спектакле абсурда.

- Вот и поговорим-об этом тоже.-Пэнки снова взял Цезаря под руку.-Спокойно, как разумные люди и... единомышленники. Мы до одну сторону барьера, дорогой мой... А относительно театра марионеток... Все мы в той или иной степени участники большого представления марионеток. Когото мы дергаем за веревочки, кто-то дергает нас... Таков мир, не мы с тобол его придумали. Значит, после ужина...

- Хорошо,- отрешенно кивнул Цезарь.- После ужина.

Решающий разговор, о котором Цезарь думал все последние дни, не пoлучился... Пэнки, узнав о событиях на бразильском полигоне и о смерти Герберта Люца, несколько минут сидел молва, плотно сжав губы и прикрыв глаза фиолетовыми складками век. Потом, подперев пергаментный лоб высохшими склеротическими пальцами, тихо сказал: