Письма. Том II. 1855–1865

Разрешение на употребление 1½ руб., присланные из Главного Правления Р. А. К., при сем же посылается.

Выпросили у меня совета и наставления относительно сметы. Рад бы снабдить таковыми, но ничего не отыскалось в голове моей, а в чужую лазить не хочется, делайте, как знаете, только смотрите, чтобы отчет был составлен по форме.

Ситхинское письмо возвращаю Вам, получил и я оттуда письмо, в котором о многоглаголивом худого ничего не говорится. Слава Богу и за это.

Нового ничего нет. Преосвященный Порфирий, бывший Томский, скончался в Томске, скоропостижно, при жарком споре с секретарем. Обер-прокурор новый Дим. Ник. Толстой. Во многих местах жалуются на засуху и кобылку. Сохрани Бог, если и нынешний Год будет неурожай в Иркутской губернии, магазины все истощены.

Потрудитесь передать от меня поклон и искреннейшую благодарность за хлеб-соль Якутским почетным, начиная с Н. О. Скрябина и даже до последнего.

Да воздаст им Господь Своею милостью за любовь их ко мне.

Ну что, каков Ваш новый сотрудник наставленный, не таков ли, каков был смотритель Иркутского дух. училища, сиречь — нигилист. Сохрани, Господи!

Если Владыка приехал, поздравьте его от меня со всем, с чем сами будете поздравлять, если я не успею написать ему. Затем прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными. Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский.

Июля 17 дня. 1869 г.

Иркутск.

Письмо 378

Возлюбленный мой о Господе, Отец Протоиерей Димитрий!

Предположение мое — как можно менее пробыть в Иркутске, далеко не сошлось с делом; вот уже 27 июля, а я все еще в Иркутске, и ранее 30 числа не выеду.

Причиною тому М. С. Корсаков: с 10 до 22 ожидали его, а теперь остаюсь в ожидании обеда, делаемого для него обществом и имеющего быть 29. И потому прибытие мое в Благовещенск должно быть не ранее 25-го августа и то — дай Бог!

Новостей здесь добрых нет никаких, а худых не оберешься, например, теперь производится следствие в Омске о преднамереваемом восстании или отделении Сибири от России… Главный коновод, некто Патанин, в Омске, а здесь в Иркутске — Щукин (сын Щукина учителя), он давно уже увезен в Омск; недавно увезли туда и Щапова нашего. И то и дело, что увозят туда то того, то другого, поговаривают, что едва ли не увезут и Стукова протоиерея. Загоскина обыскивали.

Предполагалось, по отделении Сибири от России, устроить штаты на манер Американских — смех и горе! Тому и другому есть основания — пока равносильные, а что будет впереди? Бог знает.

Нигилистов здесь — тьма тьмущая.

Виноват я перед Вами, кавалерами, тем, что забыл отослать на прошедшей почте ордена (грамот еще не получено). Но во сто крат виноватее я пред Иваном Платоновичем и Алексеем Яковлевичем тем, что не передал письма первому от последнего. Нет, вижу теперь, что мне нельзя уже надеяться на память. Пожалуйста, попросите у них извинения в моей непростительной неаккуратности: быть может, я этим сделал им какой-нибудь ущерб или замешательство в делах их, это меня очень тяготит. Но делать нечего больше, как только просить извинения. Письмо это я мог бы даже провезти и на Амур, так оно было у меня крепко уложено. Письмо это вложено в ящичек с орденами, передайте его по адресу. Употребите всю Вашу диалектику — защитить меня в неаккуратности. Почты от Вас нет еще и по сю пору, причиною тому, вероятно, необыкновенное мелководье в р. Лене, говорят, такое, какого никто не запомнит. Урожаев больших здесь не обещают, а за Байкалом, говорят, опять засуха. С Амура известия нового нет, а последнее только от первых июня, и об урожаях ни слова не было писано.

Что-то у Вас в Якутске? Если кобылка не помешает, то по-моему у Вас сена будет много, хотя бы даже была и засуха.

Сейчас получена новость: 24 июня Государь Император утвердил Общество Миссионерское, по докладу нового Обер-прокурора.

Р. А. Компании даны привилегии еще на 20 лет и с субсидиями от казны.

Вчера мы все трое служили в Вознесенском монастыре по случаю праздника Божией Матери Смоленской. Сего дня отправляемся на обед, а завтра все трое отправляемся в путь: Иркутский — по Лене до Мухтуи, Селенгинский — в Посольский монастырь, а я — восвояси.

Гаврила моего опять обокрали, и ничего не отыскалось. У жены его остались 2 платьица и две-три рубашки.

Почты от Вас нет и сегодня. Более писать нечего, да и некогда, сейчас отсылаю письмо на почту, а сам еду делать прощальные визиты. Если Владыка прибыл, поздравьте его от меня с прибытием. Потрудитесь передать мой поклон всем моим знакомым, и в особенности Михаилу Николаевичу Барамыгину, от которого я получил письмо от 23 февраля. Каков-то он здоровьем своим?

Прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными. Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий А. Камчатский.

Июля 29 дня. 1865 г.

Иркутск.

Письмо 379

Возлюбленный мой о Господе, Отец Протоиерей Димитрий!

Давным-давно я не получал из Якутска никаких вестей и писем. Не понимаю, чтобы это значило. Наконец я добрался до своего Благовещенска здорово и благополучно 28 августа. Слава Богу!