Письма. Том II. 1855–1865

Воистину Воскресе! отвечаю Вам на приветствие Ваше в последнем Вашем письме. Целых четыре письма Ваши передо мною, на которые я еще не отвечал Вам. Какова неаккуратность! Простите, Бога ради: будьте уверены, что это не от равнодушия или забвения, а от случая. На первые два письма Ваши, от 6 февраля и от 7-го марта, я надеялся отвечать Вам лично, для чего я и прожил в Иркутске лишних три дня, в ожидании Вас до последней минуты, и очень жалею, что не остался в Иркутске еще на сутки. Тогда бы я увидел Вас лично и нареченную Вашу невесту, но этого не случилось: а быть может, для того, чтобы я увидел Вас обоих и с приращениями в Якутске… Дай бы, Господи! В письме своем от 7 марта Вы, между прочим, говорите, что «вообще много и много нужно бы передать на словах». Очень жалею, что из столь многого я ничего не знаю и, вероятно, не узнаю. Если можно, потрудитесь написать ко мне в Якутск; а в доказательство того, что я никому ничего не передам, я отошлю это письмо Вам обратно. В этом же письме Вы в первый раз сказали мне о своем намерении жениться; и для меня это была точно новость, и я очень порадовался этому, тем более, что я за несколько дней видел Вашу невесту

[12], быв у них с первым визитом. Третье письмо Ваше, от 11 апреля, я получил в Кяхте, накануне Пасхи, а с ним вместе и письмо от владыки Филарета; то и другое доставило мне большое утешение и радость. Владыка утешает меня в моей скорби по делам моим в Америке, а Вы пишете о своем прибытии в Иркутск, о свидании с невестою и о мире; — к тому присовокупилось еще и письмо от А. М. Потемкина, который извещает меня, что по завещанию моей дочери Ольги Музовской, оставлено ею в полное мое распоряжение десять тысяч р. сер., и, следовательно, я встретил Пасху с особенною радостью; более же всего меня порадовал и радует мир. Слава в вышних Богу! миром сим Он благоволил смирить нашу гордость. Мы слишком замыкались и задрали голову; а в случае успеха в нынешней войне, мы бы так заломили себе головы, что не только под ногами своими, но и рук своих не видали бы — и следовательно, как раз бухнули бы в яму, а теперь, nolens volens, надобно потупить голову: а это заставит нас рассмотреть, что у нас теперь под ногами и на ногах, и куда мы идем. О получении письма от г. Потемкина я буду писать ему на следующей почте официально и пошлю доверенность на получение означенных денег. На эти три письма Ваши я не мог Вам отвечать, потому что первые три дня Пасхи я служил в Тронцюсавте и Кяхте, а на третий день отправился в Верхнеудинск, где тоже отслужив, в тот же день отправился в Читу, куда прибыл 23 апреля и получил Ваше последнее письмо, посланное с г. Чихачевым, в котором Вы ничего не сообщаете мне нового, но зато более говорите о своих сердечных обстоятельствах. Молю Господа и в особенности помолюсь ему в 29 число[13]

, (в которое я намерен отслужить в Читинской церкви), дабы он благословил брак Ваш благословением небесным, на радость ж утешение Вам, родным Вашим, и Церкви, и России; я же, с своей стороны, желал, желаю и буду желать от искреннего моего сердца всех благ земных и небесных, ей и аминь! — Собираемся в водный путь. Помолитесь о нас, да совершится он благополучно и без всяких неприятностей и столкновений с нашими соседями. М. С. Корсаков, которому вчера чиновное общество задало прощальный обед, сегодня вечером намерен отправиться (обед этот, говорят, еще первый). А я думаю выехать с Читы 29 вечером, т. е. в день Вашей свадьбы, как говорят. Николаю Николаевичу я теперь не пишу, а напишу на р. Амур с г. Миллером, а Вас прошу по прибытии его в Иркутск — т. е. Николая Николаевича — поздравить с прибытием и засвидетельствовать ему мое почтение. Затем прощайте, мой возлюбленный о Господе, Николай Дмитриевич! до свидания, да сохранит Вас Господь Бог на многие лета. Мир и благословение от моего недостоинства Вам, и невесте Вашей, и всем Вашим родным.

Иннокентий, Арх. Камчатский.

Апреля 25 дня. 1856. Чита.

Письмо 174

Господь с тобою, возлюбленный мой сын Гавриил!