Письма. Том III (1936)

Вы называете пресловутое постановление неудачным. На месте лица председательствовавшего я бы никогда не допустил вообще такого постановления, особенно же зная, [что] существует переписка с Вами, которая может достигнуть самых благожелательных результатов. Точно бы темные силы хотели подбросить ядовитую бомбу, чтобы помешать доброму единению. Согласитесь сами, что добрые, хорошие люди так не поступают. У Вас имеются мои

книги и теперь уже целый ряд моих писем, за каждое слово которых я отвечаю и не отступлюсь. Спрашивается, каким же образом, несмотря на мое точное указание, что все мои книги подписаны, все-таки, как Вы подчеркиваете, это не принимается во внимание. Зачем же в хорошее культурно-этическое дело допускать такое преднамеренное разложение? Вы правильно почувствовали всякие последствия недоброго постановления. Приведу Вам еще одно сведение, относящееся к периоду уже после конгресса: «У нас был г-н Арундель со своей супругой Рукмини Дэви. В программе один-два часа было посвящено вопросам и ответам. Среди вопросов некоторыми членами были заданы и вопросы, касающиеся нового учения. Я приведу его ответ. Он сказал, что Учение А[гни] Йог[и] он знает, но книг, изданных Вами (т. е. нами), он не читал, и, насколько ему известно, в этом Учении Вел[икие] Уч[ителя] не участвуют. Затем он сказал некоторым: Рерихи относятся отрицательно к Тео[софскому] Об[ществу], и их работа — без благословения Вел[иких] Уч[ителей], и хотя их движение разрастается сильно, но в нем мало Света. Также получилось письмо от Джинаражадазы, которое отвечает в том смысле, что нужно быть очень осторожными, ибо Вел[икие] Уч[ителя] не имеют участия».

Не буду приводить и других сообщений, в которых весьма почтенные люди искренно сожалеют как о «постановлении», так и о последствиях его. Не имею ничего против, что Вы переслали мое письмо к Вам тем, кто на него может и, думаю, должен ответить. Ведь нужно использовать все возможности для Истины. Если даже предположить, что лицо, которому Вы переслали мое письмо, действовало под чьим-то давлением, то ведь во благо такое давление должно быть вскрыто. Вы совершенно правильно называете Ваши соображения сверхличными. Поверьте, что и я говорю все это именно сверхлично. Никакие постановления, никакие наветы не могут остановить духовно-культурную работу. Но «неудачные» (употребляю Ваше выражение) постановления являются настолько прискорбным фактом в общекультурной жизни, что можно искренно сожалеть о случившемся. В подобных постановлениях прежде всего не должно быть неправды. Всякая ложь не может иметь место среди собрания людей, желающих идти по пути духовности. Если написано, что психизм есть антипод духовности, то ведь каждый, прочитавший эти слова, не может говорить о предпочтении психизму. Но для правды нужно знать, нужно дать себе труд прочесть, и прочесть добросовестно, без предрассудочного желания что-либо очернить. Когда же вместо добросовестности кто-то оставляет в пространстве зловреднейшие формулы о том, что можно упоминать нечто и не читая о нем, то, согласитесь сами, такое заявление не служит доказательством основной правдивости утверждений этого лица. Вы дали себе труд прочесть мои книги и просмотрели часть воспроизведений с моих картин. Скажите же, разве все Вами прочитанное и увиденное, разве оно располагает к формулировкам пресловутого постановления?