Письма царской семьи из заточения

Об убийстве царской семьи Белобородов немедленно телеграфировал Свердлову. Однако этот последний не посмел раскрыть правду не только русскому народу, но даже советскому правительству. На заседании Совнаркома, происходившем 5/18 июля под председательством Ленина, Свердлов выступил с экстренным заявлением. Это было сплошное нагромождение лжи. Он сказал, что из Екатеринбурга получено сообщение о расстреле государя императора, что расстрелян он по постановлению Уральского областного Совета и что императрица и наследник эвакуированы в «надежное место». О судьбе великих княжон он умолчал. В заключение он добавил, что Президиум ВЦИК одобрил постановление Уральского Совета. Выслушав молча заявление Свердлова, члены Совнаркома продолжали заседание. На следующий день оно было объявлено в Москве во всех газетах. После долгих переговоров со Свердловым по прямому проводу, Голощекин сделал в Уральском Совете аналогичное сообщение, которое было опубликовано в Екатеринбурге только 8/21 июля, так как екатеринбургские большевики, которые якобы самовольно расстреляли царскую семью, в действительности не смели без разрешения Москвы даже выпустить сообщение о расстреле.

Между тем с приближением фронта началось паническое бегство большевиков из Екатеринбурга. 12/25 июля он был взят войсками Сибирской армии. В тот же день к дому Ипатьева была приставлена стража, а 17/30 июля началось судебное следствие, которое восстановило почти во всех подробностях картину этого ужасного злодеяния, а также установило личность его организаторов и исполнителей. В последующие годы появился ряд новых свидетелей и стали известны новые документы и факты, которые еще более дополнили и уточнили материалы следствия.

Большевики переименовали Екатеринбург в Свердловск, в честь главного организатора убийства царской семьи, и тем самым не только подтвердили правильность обвинения судебной власти, но и приняли на себя ответственность за это величайшее преступление в истории человечества. И до тех пор, пока этот город будет носить свое зловещее революционное название, оно, как Божие проклятие, будет тяготеть над Россией, свидетельствуя о том, что час духовного возрождения и национального освобождения русского народа еще не наступил.

Верные слуги их величеств, с ними убиенные

Помимо лейб-медика Е.С. Боткина, А.С. Демидовой, А.Е. Труппа и И.М. Харитонова, убитых вместе с царской семьей в подвале дома Ипатьева, в Екатеринбурге и в Перми были в разное время умерщвлены еще шесть человек из числа свиты и дворцовой прислуги, добровольно последовавших в ссылку вместе с царской семьей и разделявших ее заключение.

Генерал-адъютант Илья Леонидович Татищев, на попечение которого их величества оставили августейших детей в Тобольске, и затем сопровождавший их в Екатеринбург, был арестован и отправлен в тюрьму сразу по прибытии в этот город 10/23 мая. Его поместили в отдельной камере, вместе с камердинером государыни А.А. Волковым, а на следующий день к ним присоединился камердинер государя Т.П. Чемодуров, привезенный из Ипатьевского дома.

Генерал Татищев ясно понимал положение. Еще в Тобольске он сказал однажды П. Жильяру: «Я знаю, что я не выйду из этого живым. Я молю только об одном – чтобы меня не разлучали с государем и дали умереть вместе с ним». Он не получил даже этого последнего утешения. Около 25 мая/7 июня он был взят из камеры и расстрелян поблизости от тюрьмы[721].

Гофмаршал князь Василий Александрович Долгоруков,

сопровождавший их величества в Екатеринбург, был разлучен с ними у входа в дом Ипатьева и заключен в тюрьму. Некоторое время спустя он был расстрелян в лесу близ города. После освобождения Екатеринбурга от большевиков тело его было найдено и опознано.

Графиня Анастасия Васильевна Гендрикова и гоф-лектрисса Екатерина Адольфовна Шнейдер, приехавшая 10/23 мая из Тобольска в Екатеринбург вместе с августейшими детьми, были прямо с вокзала отправлены в тюрьму, где их поместили в больничную камеру. Здесь они находились до 11/24 июля, когда, ввиду приближения белых войск, их эвакуировали в Пермь. В одном вагоне с ними среди арестованных находились княгиня Елена Петровна, жена князя Иоанна Константиновича, и камердинер ее величества А.А. Волков.

В пермской тюрьме княгиня Елена Петровна, графиня Гендрикова и госпожа Шнейдер помещались в одной камере. В ночь на 22 августа/4 сентября графиню Гендрикову, госпожу Шнейдер и Волкова разбудили и объявили им, что их переводят в пересыльную тюрьму. К ним присоединили еще восемь человек. Их вывели под конвоем на улицу, провели через весь город и вывели на Сибирский тракт.

Лейб-медик Е.С. Боткин, расстрелянный вместе с царской семьей