Платье королевы

– Вот что я забыла. – Она держала три пиона. – Я поставлю их в банку, налью немного воды, чтобы они не засохли. А ты не забудь добавить им водички, когда доберешься до дома.

Энн слишком добра к ней.

– Это же последние твои пионы, – запротестовала Мириам, пока Энн ставила цветы в воду.

– Завтра будет дождь, и они все равно опадут. Пусть они тебя порадуют.

– Они прекрасны. – У Мириам от волнения перехватило дыхание. – Благодарю тебя.

– Не за что. До завтра?

– Да, до скорого. Bonsoir.

Мириам шагнула за дверь, закрыла за собой маленькую калитку и пошла по улице. Прижимая к груди банку с пионами, опустила лицо в их лепестки. С каждым шагом на сердце становилось все легче, она повеселела и преисполнилась надежды. У нее появилась подруга. Она нашла себе дом.

А завтрашний день будет лучше сегодняшнего.

– 9 –

Хизер

13 июля 2016 г.

Рабочий день выдался напряженным, и теперь друзья из редакции уговаривали Хизер посидеть в патио нового бара, открывшегося неподалеку. Раньше она запросто согласилась бы, но сегодня ей хотелось остаться одной.

Нечасто главный редактор заворачивал центральную статью номера, и хотя Ричард продолжал настаивать, что материал «устаревшая ерунда» и «не соответствует стандартам нашего журнала», Хизер это не убедило. Статья, вызвавшая столько разногласий, рассказывала о директоре некой сомнительной компании, недавно появившейся на рынке технологий, и написал ее специально нанятый для этого известный репортер. Поначалу Хизер расстроилась, что Ричард не поручил это задание ей, но теперь испытывала облегчение.

Каким-то образом получив доступ к материалу еще до публикации, герой статьи узнал, что он показан инфантильным тираном и женоненавистником. И тут же развернул фронт сопротивления. Проблему вызывал сам по себе факт преждевременной огласки, ведь «Бэй-стрит» славился независимостью и твердыми принципами. Другая проблема – позиция Ричарда, которая внезапно изменилась на противоположную. Он сам настаивал на выпуске материала, подбирал автора и был полностью согласен с принятым в статье углом зрения. Куда же делся его стальной хребет? Оставалось предположить, что Ричард прогнулся под давлением издателя. Обычно редакционные дела никого не волновали, пока «Бэй-стрит» приносил прибыль. Однако сейчас Хизер мучили дурные предчувствия, и вряд ли ей под силу вынести после тяжелого дня еще и вечер сплетен, тревожных догадок и дорогих коктейлей.

Сославшись на головную боль, она отмахнулась от приглашений и меньше чем через час уже лежала на диване: под боком мурлыкал Сеймур, рядом стояла тарелка с тайской едой на ужин, а по телевизору показывали очередное реалити-шоу. Сейчас Хизер нуждалась именно в таком отдыхе, и даже когда наигранные реплики персонажей из передачи стали раздражать, она не могла собраться с духом и найти себе другое занятие. Она слишком устала, чтобы читать, слишком устала, чтобы заняться грудой грязной одежды на полу ванной, и слишком устала, чтобы позвать Суниту и Мишель на прогулку.

Впрочем, подходящее занятие нашлось – разобрать почту. В стопке конвертов, лежавших на столике у двери, было письмо от мамы. В нем лежал памятный буклет, посвященный девяностолетию королевы, с приклеенной запиской:

Давно купила тебе буклет и все забывала отправить.

Наслаждайся!

С любовью, мама

Ее мама свято верила, что Хизер интересуется делами королевской семьи. В общем, так оно и было, в рамках разумного. Ей нравилась принцесса Кейт, и Хизер называла ее именно так, сколько бы мама ни повторяла, что у Кейт нет титула принцессы. И уж конечно, Хизер нравилась королева. А кому не нравится королева?

Однако Хизер никогда не проявляла к королевской семье столько преданности и обожания, как ее мать. Та была готова среди ночи смотреть прямую трансляцию со свадьбы Уильяма и Кейт, сидя у телевизора в самодельной шляпке и тапочках с британским флагом. Мама звала в гости с ночевкой, чтобы не пропустить ни минуты торжества, но Хизер уклонилась, придумав в оправдание рабочую встречу рано утром. Зачем идти на такие жертвы, если можно потом посмотреть запись, пропуская рекламу и скучные места?

Хизер полистала буклет – взгляд профессионального журналиста цеплялся за странную верстку – и задержалась только на статье о свадьбе королевы в 1947 году. Боже, какой юной тогда была Елизавета, всего двадцать один год! Хизер прежде не замечала, как красив принц Филипп в молодости, и не смогла припомнить, попадались ли ей на глаза эти свадебные фотографии. Если платье, в котором выходила замуж Диана, Хизер могла представить во всем его зефирном великолепии, то наряд Елизаветы, кажется, увидела впервые. Что-то в нем привлекло ее внимание…

Цветы в форме звезд.

Подол платья и шлейф покрывал вышитый узор: гирлянды роз, звездчатых цветов и изящных листиков, окаймленные жемчугом и крошечными кристаллами. Точно такой узор был вышит на обрезах ткани, которые хранила Нэн.