Платье королевы

Поспешив в спальню, Хизер стала рыться в груде вещей, которые она по настоянию матери забрала после похорон. Рамки с фотографиями, большая белая скатерть – ею никогда не пользовались, несколько симпатичных подсвечников – их извлекали из коробки перед каждым Рождеством и Пасхой. Наконец – белый пластиковый контейнер с именем Хизер на крышке.

Она села на кровать, прогнала Сеймура, готового исследовать новые объекты, и открыла контейнер. Да, цветы на вышивках Нэн точно такие же, как на платье.

На краю кровати лежал ноутбук. Хизер открыла браузер и напечатала «вышивка на свадебном платье королевы Елизаветы» в строке поиска. На экране появились десятки фотографий: цветы-звезды, расшитые жемчугом, распустившиеся розы, нежные колосья пшеницы. Нашлось и несколько снимков королевы в день ее свадьбы почти семьдесят лет назад.

Не могла же Нэн отрезать лоскут от свадебного платья королевы! Оно наверняка хранится в каком-нибудь музее или на чердаке Букингемского дворца – если там есть чердак, конечно. Хизер снова и снова переводила взгляд с фотографий в интернете на вышивки, разложенные на кровати.

Оказалось, что у свадебного платья принцессы Елизаветы есть своя страница в Википедии. Ноябрь 1947 года, дизайн Нормана Хартнелла, по мотивам картин Боттичелли, английский шелк…

Норман Хартнелл. Имя знакомое, хотя Хизер никогда не разбиралась в моде, дизайнерах и стилях. Если он придумал платье, а у Нэн были вышивки, может, она и работала у Хартнелла?

Возникала масса вопросов. Почему бабушка не рассказывала о том, что работала на Нормана Хартнелла? Даже если работа была на месяц или два. Даже если Нэн думала, что молодежи неинтересны истории про платье королевы.

Хизер решила, что пора звонить матери.

– Привет, милая. Что случилось?

– Помнишь, ты советовала мне навести справки о вышивках Нэн? Я наконец занялась поисками информации.

– И что же ты узнала?

– Похоже, Нэн имела какое-то отношение к Норману Хартнеллу. – Из трубки послышался странный приглушенный звук. – Мама? Ты в порядке?

– Норман Хартнелл? Который отвечал за туалеты королевы? – Мать Хизер совладала с собой.

– Да. Знаешь, что за цветы на вышивках Нэн? Такие же были на свадебном платье Елизаветы.

– Боже мой, мне и почудилось что-то знакомое…

– Нэн когда-нибудь упоминала Хартнелла или королеву?

– Никогда. Конечно, она любила королеву и очень опечалилась, когда умерла королева-мать.

– Могла ли она работать у Нормана Хартнелла? Например, швеей?

– Все возможно. Только я ума не приложу, зачем ей скрывать такое. Почему Нэн никому об этом не говорила?

– Я тоже не вижу логики. О, я еще вот о чем подумала. Нет ли у тебя других фотографий из Англии? С тех времен, когда бабушка еще не приехала в Канаду?

– По-моему, не видела… но я поищу в альбомах. Ты собираешься спать? Уже почти одиннадцать.

– Скоро лягу. Напиши мне, если найдешь фотографии, хорошо?

– Ладно. Что-то еще?

– Сейчас соображу… Я знаю дату рождения Нэн и город, где она выросла. У меня нет ее девичьей фамилии. Хьюз – это ведь фамилия деда?

– Полагаю, да, – последовала долгая пауза. – Наверное, очень глупо не знать такого о собственной матери.

– Она никогда не говорила? – настаивала Хизер.

– Может, и говорила, но я не помню. Это должно быть где-то записано, я посмотрю.

– Спасибо, мам. Передай привет папе. Люблю вас.

– И мы тебя любим.

Если мама не найдет других фотографий, снимок из мастерской, на котором Нэн такая серьезная, – единственный. Хизер положила его на кровать рядом с ноутбуком.

Она вбила в поисковик «вышивальная мастерская Нормана Хартнелла», и на экране возникло множество картинок, большей частью фотографии платьев из пятидесятых. Хизер прокрутила колесико мыши и в самом низу экрана заметила одно черно-белое изображение: большая комната с высокими потолками, большими окнами, множеством электрических ламп и рядами пялец на подставках, у которых сидели вышивальщицы.

Хизер сравнила две фотографии. Снято с разных точек, но помещения выглядели похоже. Одинаковые светильники, одинаковые окна… Нет сомнений, комната та же самая.

Хизер вдруг почувствовала, что не может уложить все в голове. Нужно подождать до завтра или до выходных, когда она будет не такой уставшей. Может, и мама к тому времени что-нибудь найдет. И тогда они поймут, почему Нэн так много от них скрывала.

На следующее утро, когда Хизер собиралась на еженедельную редакционную летучку, пришло электронное письмо от мамы.