Платье королевы

Она развернула на столе квадрат ткани размером с салфетку. На нем была вышита женщина, стоящая в одиночестве. Рисунок состоял из множества крошечных лоскутов, нашитых друг на друга, словно мазки краски. Фон напоминал картины импрессионистов: линии пересекались и расходились, создавая массу близко расположенных зданий или, возможно, большую толпу. Женщина оглядывалась через плечо, был виден профиль ее лица. Она подняла одну руку, словно в предупреждающем жесте. На ее пальто желтела звезда Давида.

– Это ты? – спросил Уолтер.

– Нет. Я никогда не носила звезду.

– Значит, твоя мать?

– Да. Она была очень красивой.

– Это… боже мой, Мириам… это работа художника. Ты художник, творец. Разве ты не видишь? Ты должна продолжить. Обещай, что не бросишь!

– Потребуется много времени, – предупредила она. – На этот фрагмент у меня ушло несколько недель. А моя задумка больших масштабов. Даже не знаю, смогу ли закончить.

– Возможно, нескоро, – кивнул Уолтер. – Но однажды.

– 21 –

Хизер

1 сентября 2016 г.

Следующим утром Хизер проснулась на рассвете. Накануне Дэниел после вечернего кофе проводил ее до гостиницы и пообещал поговорить с бабушкой. Они обменялись поцелуями в щеку, как завзятые французы – просто не знали, как себя вести: рукопожатие слишком формально, объятие слишком фамильярно.

Верный своему слову, Дэниел позвонил уже через несколько часов.

– Мими вас ждет. Завтра в десять часов утра. Мими живет на Ист-Хит-роуд в Хэмпстеде, недалеко от станции метро. Здание называется «Уэллс», на домофоне указана фамилия Качмарек. Я пришлю все это электронным письмом, а еще карту.

– Спасибо. Вы, наверное, думаете, что оказали мне небольшую услугу, но для меня это очень много значит. Для меня – очень много.

– Рад помочь. Еще я хотел спросить, не согласитесь ли вы со мной поужинать. Я бы спросил раньше, но не хотел навязывать вам свое общество на весь ваш отпуск.

– Ну что вы! Если уж на то пошло, вы спасли мой отпуск. Поужинаем завтра?

– К сожалению, завтра вечером у меня совещание в университете, а они длятся бесконечно. Может, в пятницу?

– Подходит. – Хорошо, что Дэниел не видел, как она прыгает от радости по гостиничному номеру.

– Что ж, завтра договоримся о деталях. И обязательно расскажите, как пройдет встреча с Мими.

Хизер так обрадовалась приглашению на свидание, что забыла спросить Дэниела, что купить в подарок для его бабушки. Прийти с пустыми руками невежливо, а с бутылкой вина в десять часов вроде как неловко. Выбрать что-то из еды тоже затруднительно, Хизер понятия не имела, есть ли у Мириам аллергия или диабет и каковы ее вкусы. Значит, цветы – беспроигрышный вариант.

Когда она уходила из гостиницы, за стойкой регистрации стоял уже знакомы ей Дермот, который посоветовал магазин флориста за углом.

– Попросите небольшой букетик. Я дарю такие своей маме на каждое Рождество, она в восторге.

Букет выглядел и пах так, будто его привезли прямиком из садика Нэн, хотя цена в тридцать пять фунтов привела бы бабушку в ужас. Хизер отправилась через весь Лондон на вокзал Хэмпстед. Согласно карте, которую прислал Дэниел, чтобы попасть в «Уэллс», нужно было спуститься с холма и двигаться на восток.

Фасад дома украшали зигзаги из светлого кирпича, поэтому здание будто надело свитер с узором в ромбик. На стене вестибюля висела старинная панель внутренней связи, и Хизер без труда нашла кнопку с фамилией Качмарек. Всего квартир было шестнадцать.

Мириам ответила мгновенно:

– Здравствуйте. Хизер, это вы? Входите. Я на верхнем этаже. Буду ждать вас у лифта.

Двери со щелчком открылись, и Хизер вошла в холл, пафосный и вместе с тем уютный: полированные дубовые панели на стенах, латунные ручки дверей, кафельный пол с замысловатым рисунком. Вокруг лифта вилась широкая лестница. Лифт старомодный, с решетчатыми складными дверями, которые нужно закрывать за собой вручную. В каждом фильме, где Хизер видела такой лифт, он неизменно ломался. Она решила идти пешком.

До верхнего этажа Хизер добралась вспотев и задыхаясь; немудрено, если Мириам осудит ее внешний вид. Сарафан помялся в дороге, макияж поплыл, а нюх подсказывал, что «совершенно натуральный и невероятно эффективный» дезодорант, которым она воспользовалась час назад, бессовестно ее предал. Не помогло и то, что сама Мириам, одетая в белую льняную тунику и узкие брюки до щиколотки, оказалась воплощением небрежного французского шика. Даже шелковый шарф, повязанный вокруг ее шеи, лежал идеально.

– Рада познакомиться, – пропыхтела Хизер, протянув букет.

– Какой приятный сюрприз! – сказала Мириам и взяла цветы. – Но сначала идите сюда.

Она заключила Хизер в крепкие объятия и расцеловала в обе щеки.

– Наконец-то, наконец-то! Вы знаете, я ведь почти не спала прошлой ночью. Ждала встречи с вами. И вот вы здесь, и так похожи на Энн! Такие же красивые волосы, те же глаза. Впрочем, скорее проходите, мы выпьем кофе, и я поставлю в воду эти прекрасные цветы.