Платформа

– И чем кончается эта история?

– Не знаю. Я не вижу твою линию. Но ты в этом участвуешь. Так о чем же ты молчишь?

– Я правда не знаю. Все более-менее так, как я тебе говорила. Меня привела к Бейлу моя программа. И к Таллену, кстати, тоже, что очень странно. Я не знаю, почему. Правда. А теперь мне сказали снова связаться с Талленом.

– Ну, Таллен на платформе, так что это тупик. Жалко.

– Да. Тупик. – Рейзер посмотрела на цветы. – Зачем кому-то убивать Таллена?

– Не представляю. Он был одинок. Никаких родственников, всего парочка собутыльников, и с женщинами отношения не складывались. Мертвая жизнь. – Она посмотрела на Рейзер и спросила: – Так почему тебе указали на него? С Бейлом-то ясно, но Таллен?

– Не знаю. Я понимаю, почему мне велели связаться с ним сейчас, после всего, что случилось, – как же, такая история, – но до этого… – Она пожала плечами.

– Не то чтобы ты могла с ним теперь связаться, конечно, – сказала Дельта.

Рейзер не отвела взгляда.

– Конечно. Ты это уже говорила.

– Это невозможно, – повторила Дельта и долго ждала, прежде чем добавить: – Этот твой ИИ начинает казаться довольно страшненьким.

– Мне тоже, иногда, – сказала Рейзер, пытаясь улыбнуться. – Он меня гоняет по всей Системе. Кто знает, что распалит любопытство ИИ?

– Что ж, значит, он не идеален. Может, он – человек. – Дельта улыбнулась так же криво, как и Рейзер, встала, прошла на кухню и спросила: – Ты пьешь старманьяк?

– Не часто. Да.

– Это Бейл мне добыл. – Дельта вернулась с маленькой плоской бутылкой из зеленого стекла, поставила ее между собой и Рейзер вместе с двумя невысокими стаканами и разлила старманьяк так, что он заколыхался у самых краев. Она подошла к занавесу и снова его отодвинула, озарив комнату светом аквариума. – Мы с ним смотрели на рыб, и пили, и болтали. Одни из лучших моих воспоминаний. – Дельта подняла стакан, не пролив ни капли, и посмотрела на аквариум сквозь старманьяк. – Бейл был таким засранцем. – Она вытерла щеку пальцем, слизнула с него слезы и выпила стакан залпом. – Он мог превратить самый худший день в лучший. А потом обратно. Расскажи мне о своей работе.

Рейзер осторожно подняла стакан и выпила.

– Я разговариваю с людьми, чтобы узнать их. ИИ неплохо меня изучил, знает, какие характеры мне нравятся. Я создаю из этого рассказы для одного из ПараСайтов.

Дельта наполнила оба стакана – быстро и до краев.

– И все? – Она осушила свой.

– Все? – Рейзер выпила, потом взяла бутылку и стала разливать; рука у нее была неверная, и в стаканах осталось немного места. – Я не занимаюсь больше ничем. Иногда мне кажется, что меня вообще не существует. Я путешествую, я разговариваю, я пишу. То, что не умещается в рассказ, перекидываю Синт. Это мой ИИ. Я с ней больше разговариваю, чем с кем-то еще. – Она выпила залпом и поморщилась от жжения. – Я слишком много знаю о людях. Это не очень хорошо.

– А что ты знаешь о своем ИИ? – Дельта быстро осушила стакан и налила им еще по одному, ровно и умело, не отводя взгляда от Рейзер.

– «ПравдивыеРассказы» – это хранилище опыта. Один из ПараСайтов, висящих на «ПослеЖизни», как «МедСваха», «ИгроСборище», «ВСексе»… – Рейзер проглотила старманьяк.

Дельта выпила свой.

– И «ЗвездныеСердца».

– Да.

– Но «ЗвездныеСердца» ты не назвала. – Дельта взглянула на свою стенную мониторию. На сером мигал новый, багровый, огонек.

– Что это? – спросила Рейзер. – Ты говорила, что не будешь вести запись.

– Я не веду. Это камеры дурят.

– А что значит красный огонек?

– Одно из двух. Скорее всего, вырубилась уличная камера. В двух улицах отсюда. – Дельта снова налила два стакана. Рука у нее едва заметно дрожала.

– Или?

– Распознавание лиц. – Дельта выпила старманьяк, отставила стакан, взяла второй и выпила и его тоже. – Харв прислал мне снимок Десиса. Но это всего лишь камера.

Стоило ей это сказать, как сигнал погас.

– Тебя не беспокоит, что камеры ломаются?

– Я поставила свои, дублирующие. Они включаются через несколько секунд. Видишь? – Она вызвала огромную мозаику видов со всех окрестных камер, прогнала их по монитору. Неработающих камер не было. На свету тени сияли, в темноте очерчивались угольно-черными контурами. Горели фонари или нет, но незамеченным не прошел бы никто.

– Бутылка пуста, – сказала Рейзер.

– А Бейл мертв. Очень жаль. – Дельта сглотнула. – Так вот, Десис не взглянул ни на кого из жертв, кроме Таллена. Я думала, что Таллен может оказаться каким-то особенным. Но обычнее него не бывает. Так что это ни к чему не привяжешь. – Она перевернула стакан и постучала пальцем по дну.

– Может, это всё устроили, чтобы убить Бейла, а Таллен был всего лишь приманкой? – спросила Рейзер.

– Таллена нашли живым только потому, что искали Бейла. – Дельта закрыла глаза. – Это я виновата. Я поддалась им и отправила его туда.

– А я его напоила. Но почему туда вообще кого-то отправили?

Дельта шлепнула ладонью по столу и сказала:

– Должно быть, все дело с самого начала было в Таллене. Но его не хотели убить. Вот где мы ошибаемся. Таллена должны были найти живым.

Рейзер подошла к окну. Все огни в доме напротив погасли.