Плесень

Но и с бабульками просто так расставаться не хочется. Стали на невесту Самсонову наезжать — расколи женишка, а не то хавиру папашкину спалим, и тебя тоже поджарим. Та в слёзы — давай Самсона упрашивать: расколись да расколись.

Да Самсон с мозгами-то не очень дружил. Всего-то и надо было подумать, а чего эта тёлка так из-за загадки паршивой убивается? Нет, ляпает ей всё как есть. Достала, видать. Та тут же пацанам слила, они к Самсону — а вот и разгадочка!

Тут до него дошло, что «телица» его с этими дружбанами на одну лапу замазана. А деваться-то некуда, за базар отвечать надо. Что же делать? Не свои же бабки отстёгивать.

Пошёл Самсон в Аскалон, пограбил там, тридцать лохов замочил, прикиды с них снял, да пацанам и роздал. А на тёлку свою разозлился, хорошо хоть не мочканул под горячую руку, выгнал только к бениной матери сучку. Так она, не будь дурой, тут же одного из пацанов, дружбанов бывших, окрутила.

Не везло Самсону с бабами. Не просекал он их. На мозги, видно, тупой был. Одно дело ослиной челюстью махаться да городские ворота на горы затаскивать, а бабью подлую натуру просечь — это ж извилинами шевелить надо.

Короче, одного раза мало было, опять втюрился. Кровь от головы в головку отлила, совсем соображать перестал наш сексуальный гигант.

Далила, так девку его новую звали, давай допытываться: «Как бы вот тебя, Самсонушка, так связать, чтобы ты сам развязаться не мог?» А он, тупой, всё это за её садомазохистские штучки принимает. Она уж его и сырыми тетивами привяжет, и новыми верёвками, и волосы к колоде прибивала, а он, здоровый бугай, рвёт всё как нитки и опять на ногах.

И никак не приходит быку в голову простой вопрос: «А зачем тебе, Далила, надо знать, в чём моя сила кроется?» Как последний лох фраернулся Самсон, всё Далиле выложил, как есть. За что и поплатился. Подлая баба волосы ему во сне остригла и врагам — филистимлянам сдала. Те его раз — в обезьянник, да глаза и выкололи на хрен.

Ну, волосы-то у него со временем отрасли, сила вернулась, а глаза-то новые не вставишь. Но он всё равно, слепой — слепой, а самоубийственный теракт ещё совершил. Большой дом, полный филистимлян, обрушил, и сам погиб под обломками.

Говорят, больше народу в том доме погибло, чем он при жизни ослиной челюстью поубивал. А это, по самым скромным подсчётам, больше тысячи человек будет. Большие дома по тем временам филистимляне строили. Вот вам и героическое прошлое, и высокая мораль, которой мы все учиться должны.

— Извините, — тихо сказал Алекс, — но что-то я под конец совсем ничего не понял.

— Не расстраивайся, — засмеялся Боб, — это слэнг начала века. Такого мы ещё не проходили.

— Расскажи ещё что-нибудь, Андрюша, — Даша кокетливо улыбнулась, — у тебя так прикольно получается, правда, Ксюша?

— Мне очень интересно, — сказала Ксения серьёзно, — но страшно. Никогда не думала, что религиозные книги такие страшные.

— Ну, так и быть, — согласился Эндрю, — я вам ещё пару примеров высокой морали из Ветхого Завета приведу, а если вам всё это действительно интересно, всегда можете сами почитать. Компьютер у каждого есть, найти текст в сети на любом языке можно.

Вот один любопытный пример родственных взаимоотношений у израильтян. Саул выдал замуж за Давида дочь свою, Мелхолу. А законы бог заповедовал своему народу строгие: «Если кто будет прелюбодействовать с женою ближнего своего: да будут преданы смерти и прелюбодей и прелюбодейка». Однако Саул взял да и отдал дочь свою, Мелхолу, жену Давидову, Фалтию, сыну Лагипа, что из Галлима. Так просто, забрал жену у мужа и отдал другому мужчине. И ничего.

Вот ещё пример. Спиритические сеансы строго запрещены богом. Под угрозой смертной казни. Ни колдовать, ни мёртвых вызывать — ни-ни! Побьют камнями. Однако, тот же Саул нанёс визит Аэндорской волшебнице, она ему дух Самуила вызвала — и хоть бы что. Если нельзя, но очень хочется — то всё-таки, можно.

И вообще, в книгах Царств описывается целая серия предательств и убийств, которые, очевидно, и должны воспитывать в верующих моральные качества.

Интересно, что не только бог израилев, но и пророки его проявляют ничем не оправданную жестокость. Был такой замечательный пророк Елисей. Малые дети над ним насмехаться начали, называя его плешивым. Святой человек проклял их именем господним — и тут же вышли из леса две медведицы и растерзали сорок два ребёнка.

Много ещё потом чудес сотворил Елисей: двадцатью ячменными хлебами сто человек накормил, одного человека от проказы излечил, топор из воды спас, и так далее. Ну, святой человек! Ребятишек малых только не пожалел.

— Так это же всё в Ветхом Завете написано, — не выдержал Антон. — А ведь Господь послал сына своего на землю, чтобы спасти человечество и Новый Завет с людьми установить. Надо же не о ветхозаветной морали говорить, а о новой, христианской.