Плесень

— Истинно верующий должен быть готов отстаивать свою точку зрения, — поднял голову Антон. — Меня ваши шутки не задевают, и обидеть не могут. Я к этому давно привык. А вот неверующих мне жаль. Они озабочены только своей короткой земной жизнью и не готовы к встрече с вечностью.

Девочки с интересом слушали. Заметив это, Боб решил подлить масла в огонь.

— Ну, если тебе не в напряг, может быть, поведаешь нам, как должно к этой встрече готовиться? Мы, возможно, что-то важное упустили. Мне, например, так вообще ни разу в жизни ещё с убеждённым верующим человеком сталкиваться не приходилось.

— Что ж, расскажу, пожалуйста. В вере тайн нет.

— Есть таинства, — вставил Эндрю.

— Правильно, — спокойно продолжал Антон, — с этого и надо начинать. С таинства крещения. Ибо некрещёный человек не может уповать на милость Господню.

— То есть, крещёный человек имеет неоспоримые преимущества перед нехристями? — уточнил Боб.

— Несомненно, — убеждённо ответил Антон.

— И даже если некрещёный человек честен и глубоко порядочен, а крещёный — лжец и преступник, всё равно его шансы на спасение выше, не так ли?

— Именно так. Крещёный грешник может раскаяться в своих поступках и будет, как блудный сын, принят Господом. А для некрещёного райские врата закрыты.

— Я не хочу оскорблять твои религиозные чувства, — возразил Боб, — но для всех присутствующих здесь информация о самом существовании бога и посмертном существовании души является непроверенной и сомнительной.

— А разве не разумно было бы принять крещение при любом раскладе? Ведь если Бога нет, хуже-то крещёному человеку после смерти не будет. А вот если Он есть? Ты пренебрёг крещением, умер, а там Бог. Вот это уже плохо.

— Ты хорошо понимаешь, что ты говоришь? — Эндрю поднял голову от шахматной доски. — Ты же подталкиваешь нас к обману. Думаешь, всеведущему богу не будет известно, что вот этот конкретный раб его крестился не потому, что уверовал и возлюбил создателя своего, а так, на всякий случай?

— А это не важно, как, по какой причине человек крещён был, — возразил Антон. — Главное, что крещён. Детей ведь крестят в младенчестве, когда они ещё сами ничего не понимают. А некрещёным, даже невинным младенцам, в рай не войти.

— Выходит, что церковный обряд имеет больший вес в судьбе человеческой души, чем сама жизнь человека и его поступки?

— Один Бог имеет власть судить, что легче, что тяжелее. Но обряд имеет колоссальное значение, потому что он соединяет человека с Богом.

— И все люди на земле — суть создания божьи? И всем нам бессмертная душа дана богом во временное пользование? И все чада свои бог любит одинаково?

— Истинно так, — смиренным голосом подтвердил Антон.

— А разве все люди на земле находятся в одинаковых условиях? Ведь благая весть, принесённая людям Христом, принесшим себя в жертву, распространилась по планете не сразу. Американский континент, к примеру, в течении веков ничего об этом не знал и продолжал приносить человеческие жертвы богу солнца у Ацтеков, богам плодородия у Инка, всевозможным духам у североамериканских индейцев. А Индия, Китай, Япония, Филиппины, Австралия, Африка? Миллиарды возлюбленных чад божьих столетиями жили в неведении о возможном спасении. И как-то не озаботился пастырь о спасении их душ. Справедливо ли это? Выходит, одних детей своих любит господь больше, чем других.

— Пути господни неисповедимы, — заключил Антон. — Кто мы такие, чтобы ставить под сомнение Его дела?

— Вот видишь, — уже гораздо мягче сказал Эндрю, — как только вас, верующих, поставишь перед логическим противоречием, вы сразу увиливаете в сторону и отделываетесь общими фразами. Ты не обижайся на меня, пожалуйста. Я не хочу оскорбить ни тебя, ни твою веру. Меня просто каждый раз поражает нежелание людей критически мыслить.

— Не всё можно постичь несовершенной человеческой логикой, — спокойно возразил Антон. — А существование Господа в логических доказательствах не нуждается. Он приходит к человеку как озарение, изнутри. И как только человек уверовал, сомнения исчезают. Остаётся свет в душе и восторг в сердце.

— Вот этот восторг и заставляет тебя самого себя мучить и от радостей жизни отказываться? Это ведь не только христианство, все религии мира контролируют сексуальную жизнь своих чад. Почти всеми религиями мира приветствуется аскетизм и самоограничения. А часто доходит и до самоистязаний. Не странно ли это, что все религии, истинные и ложные, принуждают человека к страданию и покорности? А ведь всё просто. Верующими легче управлять. Обман действует надёжнее, чем принуждение.

Знаешь что, давай лучше на эти темы не дискутировать. А то ведь я могу придавить тебя логикой и посеять в твоей душе сомнения. А ты ведь этого не хочешь, правда?

— Я твёрд в своей вере, — парировал Антон, — и никто меня с моего пути не собьёт. А вот таких как ты мне жалко. Страшно подумать, что ждёт тебя после смерти.

— А откуда ты знаешь, что случается с людьми после смерти? — с наивным видом спросила Ксюша.