По дороге в Космос

Дул приятный прохладный ветер. Владимир глубоко вдохнул свежий ночной воздух и испытал облегчение после затхлого запаха вагона. Вокруг не было ни души. Метрах в ста он увидел низкие строения. Их едва освещал фонарь, раскачивающийся на деревянном столбе. Владимир пригляделся. Это были казахские мазанки с плоскими крышами. Рядом с одной из мазанок он различил лежащую на земле козу, привязанную к колышку. В голове промелькнула невеселая мысль, что это проделки проводницы. Эта немолодая шлюха с золотой фиксой и вызывающе накрашенным ртом всю дорогу делала ему недвусмысленные намеки, но он не удостоил ее даже разговором. И вот наступила расплата. Он почти поверил, что его высадили не на той станции, но было уже поздно: от поезда в ночи остались лишь едва различимые габаритные огни последнего вагона.

Вдруг он услышал чьи-то шаги, обернулся и увидел, что по направлению к нему идет человек с чемоданом в руке. Обрадовался и двинулся навстречу. Человек оказался подполковником. Владимир отдал честь и представился. «Вы без головного убора», – неодобрительно заметил подполковник. Владимир впопыхах надел шапку и отдал честь еще раз. В ответ подполковник назвал свое звание и фамилию. Вместе они прошли ближе к свету. Подполковник снял шинель, шапку сунул под мышку. Затем достал из кармана галифе внушительных размеров платок и принялся вытирать мокрое лицо и шею, предварительно расстегнув крючки кителя.

Владимир несколько успокоился, решив, что подполковника по ошибке высадить не могли. А с другой стороны, хотелось, чтобы это была ошибка. Гнетущее отсутствие признаков цивилизации и безлюдье вокруг радовать не могли. Лишь фонарь, со скрипом гоняющий по земле желтое пятно, свидетельствовал о том, что электричество сюда уже провели.

Подполковнику было лет сорок. Выражение его лица не оставляло сомнений в том, что он обескуражен увиденным и недоволен. Закончив вытирать себя платком, он спросил:

– Так вы медик?

– Так точно.

– Откуда прибыли?

Владимир, без всякого умысла, ответил лаконично:

– Из Кандалакши.

Недовольный подполковник оказался не силен в географии и в краткости ответа усмотрел непочтение. Не дождавшись пояснений, съязвил:

– Это что – деревня такая? Чем она знаменита?

– Это небольшой город на берегу Белого моря, – уточнил Владимир и спросил: – Товарищ подполковник, вы не знаете, как можно добраться… до места?

– За мной должны были прислать машину, надо подождать, – неохотно ответил тот.

Через некоторое время произошло чудо: вместо верблюда или сайгака, что было бы естественно для этих мест, из темноты, предварительно дав о себе знать нарастающим шумом мотора, неожиданно вынырнул армейский газик. Старший машины – молоденький лейтенант – представился и уточнил фамилию подполковника. На Владимира никакого внимания не обратил, старший лейтенант в его планы не вписывался. Но не подвезти попутчика было невозможно. Офицеры быстро загрузились, газик лихо развернулся и двинул обратно во тьму, рассекая ее светом фар.

Ехали долго и тяжело. Газик трясло и кидало из стороны в сторону. Разговаривать не хотелось. Радовал только встречный мартовский ветерок, усиленный скоростью автомобиля. Понять, где они едут, было невозможно: то ли по совершенно отвратительной дороге, то ли по бездорожью. Оставалось загадкой, как солдат умудрялся гнать машину в кромешной тьме без каких-либо видимых ориентиров.

Подполковника высадили около деревянного барака, освещенного болтающейся над крыльцом лампочкой. Он исчез внутри барака вместе с лейтенантом, но ненадолго, скоро вернулся, поинтересовался у Владимира его назначением, сказал: «Вас довезут» – и попрощался. Временно, на одну ночь, Владимира разместили в палатке строителей, лейтенанту пришлось подбросить его до места.

Первая ночь на Байконуре

Кровать была застелена грубым колючим одеялом, постельного белья не было. Содержимое подушки свалялось комом. От нее неприятно пахло гнилой сыростью. В галифе и свитере Владимир лежал на спине, заложив руки за голову. Тишину нарушал дружный храп обитателей палатки и скрип кроватей. От духоты, посторонних звуков и новых впечатлений никак не удавалось заснуть.

С соседней койки поднялся едва различимый силуэт.

– Что, не спишь?

– Не получается.

– По первости ни у кого не получается. Куришь? Пойдем, подымим.

Владимир спрыгнул со второго яруса. Они вышли на свежий воздух и сели на лавку перед входом в палатку. Силуэт оказался молодым офицером с взъерошенными волосами. На нем были спортивные штаны и армейская тужурка, наброшенная на майку. Владимир назвал себя. «Сергей», – представился офицер и пожал протянутую руку. Владимир предложил «Любительских», они закурили.

– Спать тут хрен заснешь, – начал Сергей. – Ничего, привыкнешь. Сначала сложно, все ворочаются, пружинами скрипят. Но после втянешься, никуда не денешься. За день так вымотаешься, что все по фигу будет, спишь как мертвый.

– А почему ворочаются? Клопы?

– Не без этого. А может, баб во сне тискают, – хохотнул Сергей. – Скоро комары подтянутся, мать их. Но главное, чтоб скорпион в трусы не залез.

– Это жук?