По Южной и Центральной Африке

На следующий день утром мы двинулись дальше, намереваясь 17 сентября во что бы то ни стало быть у водопада. Последний день наших странствий явился для меня началом невообразимых мучений. Дело в том, что, желая сохранить свою обувь для длительного путешествия, я перед походом к водопаду купил у торговца башмаки, которые развалились уже на следующий день, так что мне пришлось привязывать их остатки к ноге ремешками. Прибавьте к этому, что каменистый грунт, по которому мы шли, днем раскалялся под лучами солнца.

Я шел быстрее, чем мои спутники, чтобы иметь возможность, опередив их, немного посидеть, и первым услышал глухой гул, напоминающий дальние раскаты грома. Долго и не мог взять в толк, что это такое, пока не сообразил, что слышу шум знаменитого водопада.

В продолжение дня мы несколько раз перебирались через реку Матопа, иногда с большими трудностями, однако и неуклонно шагал впереди, мечтая только о том, как бы отдохнуть несколько часиков. Меня одолевала усталость; к вечеру я нес подметки от разбитых башмаков в руках, надеясь дойти до водопада босиком. С каждой минутой усталость чувствовалась сильнее, к тому же я давно не ел. Наконец, в четыре часа пополудни, я увидел водопад. Пробравшись через кусты, я остановился на краю пропасти, в которую низвергался могучий поток воды. Никогда не забыть мне этой картины!

От голода я едва держался на ногах, и мне пришлось пренебречь великолепным зрелищем, чтобы поискать на берегу каких-нибудь диких плодов. Я не шел, а скорее полз, держась за деревья и кусты, чтобы не свалиться. Наконец на одном из деревьев мне попался плод, я сбил его камнем, расколол желтоватую скорлупу и съел содержимое. Через несколько минут я почувствовал себя очень плохо, началась рвота. Из последних сил я подполз к реке напился и словно родился заново: вода Замбези меня воскресила. Чтобы привлечь к себе внимание спутников, я выстрелил несколько раз из ружья, но ответа не последовало. Через полчаса, немного отдохнув, я поднялся на ноги, пошел по направлению к лесу и тут-то увидел всю компанию.

Тот, кто путешествует по местам, богатым дикими животными, знает, что на месте каждой новой стоянки первым делом следует соорудить надежную ограду — скерм, только внутри ее можно спокойно провести ночь. Обычно скерм, состоящий из высоких кольев, вбитых в землю и переплетенных ветками, имеет форму полумесяца. В огороженном таким образом пространстве устраиваются на ночлег, открытую же часть ограничивают кострами. Дежурные всю ночь поддерживают в них огонь.

Мы соорудили четыре скерма. В одном разместились обе супружеские пары, в другом поселили холостяков — Уолша, Баурена, Опеншоу и меня, третий отдали мулатам из Капской колонии, — они считали себя благороднее зулусов и матабеле и не желали спать рядом с ними, — в последнем устроились все слуги-африканцы.

Мы пробыли у водопада три дня. Несмотря на то, что у меня страшно болели ноги, я считаю эти дни самыми счастливыми за время моего пребывания в Южной Африке. Водопад Виктория на Замбези — одно из удивительнейших явлений природы. Одни водопады, как, например, Ниагарский, поражают мощной массой падающей вод: другие — высотой обрыва, с которой она низвергается. Виктория же вызывает удивление и восхищение не только самим каскадом, состоящим из множества отдельных струй, но и стоком бурлящей воды меж отвесных скал по глубокому и узкому ущелью, которое в тринадцать раз уже, чем река выше водопада.

К сожалению, край пропасти, куда устремляется поток, настолько скользкий, что подойти к нему невозможно. Потому мы остановились в двухстах шагах от темно-бурой отвесной стены высотой 400 футов. Основания ее не видно: с вершины низвергаются в пропасть воды Замбези.

Примерно в ста шагах от западного берега несколько островов, покрытых буйной тропической зеленью, делят единый поток на струи. А со стороны восточного берега его дробят около тридцати больших и малых скалистых островов, расположенных чуть выше пропасти. Между зелеными островами и западным берегом обрыв круче. Поэтому вода с силой устремляется здесь к его краю и низвергается цельной лавиной шириной в сто шагов. Между нею и соседней струей виднеется большой участок темно-коричневой стены. Она проступает повсюду между узкими и широкими светлыми струями, которые летят в глубину подобно стрелам или падают отвесно вниз. На фоне темной скалистой стены водопад выглядит еще эффектнее и прекраснее.

Некоторые струи настолько узки, что не достигают дна и превращаются по пути в водяную пыль, которая поднимается вверх. Другие — шириной от 3 до 5 метров — распыляются только по краям. Дальше виднеется широкая струя, которая, коснувшись выступа скалы, превращается и каскад. Наиболее мощной показалась мне струя, падающая в глубину со стороны левого берега. По многообразию водяных струй водопад не имеет себе равных.