По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии

Необходимость выхода за рамки ситуации реализуется в различных формах: в форме «потребности в активности» или, если использовать специальное обозначение Д.Н.Уз­надзе, в форме «функциональной тенденции», порожда­емой именно в деятельности субъекта. Необходимость указанного выхода может проявляться и как мотив деятельности, например «риск-мотив», и как сложивша­яся в деятельности готовность субъекта к осуществлению действий, избыточных относительно требований ситуа­ции. Таким образом, необходимость выхода за рамки ситуа­ции обусловливает как бы «сдвиг» деятельности на всех ее специфических уровнях — от мотивационно-потребностных до, возможно, операциональных.

Что же лежит в основе, что служит определяющим ус­ловием возникновения необходимости выхода за рамки ситуации? Согласно нашей гипотезе, основу возникнове­ния этого особого нового отношения образуют возрастаю­щие в деятельности потенциальные возможности субъекта; они как бы перерастают уровень требований первоначаль­ной ситуации и, образуя избыток, побуждают субъекта к выходу за рамки этих требований. Формулируя гипотезу об избытке потенциальных возможностей как источнике активности, мы вполне осознаем необходимость спе­циальной концептуализации и операционализации само­го понятия о потенциальных возможностях субъекта, что образует линию будущих исследований.

Весьма широк спектр явлений надситуативной актив­ности. Помимо рассмотренного здесь явления «бескорыс­тного» риска, отметим факты альтруистического поведения и феномены действенной групповой эмоциональной иден­тификации 1973, 1976); процессы по­рождения познавательной мотивации в деятельности и общении (исследования А.М.Матюшкина и его сотрудников); феномены «сверхнормативности» в коллективной деятельности, выделяемые сегодня в рамках стратометри­ческой концепции групп и коллективов. Все это явления, психологическим ядром которых, по-видимому, и явля­ются моменты надситуативной активности как особой единицы движения деятельности субъекта.

В заключение мы резюмируем основные положения данной работы.

В настоящее время в теории деятельности, разраба­тываемой в работах А.Н.Леонтьева и его сотрудников, представляется возможным выделить две парадигмы ис­следования психологии деятельности: и

При анализе деятельности в рамках морфологической парадигмы исследуются структурные единицы деятельнос­ти: особенная деятельность, побуждаемая мотивом; дейст­вие, направляемое целью; операция, соотносимая с условиями действия, и психофизиологические реализа­торы деятельности.

При исследовании деятельности в рамках динамической парадигмы открывается самой деятельности. Это движение характеризуется такими находящимися в един­стве и борьбе моментами, как (тенденция, избыточная по отношению к исходной деятель­ности), порождаемая в самом процессе деятельности и вы­ступающая как прогрессивный момент ее движения и развития, и (тенденция к сохранению направ­ленности деятельности), являющаяся стабилизатором дея­тельности, своеобразным инерционным моментом ее движения. Моменты надситуативной активности, нетожде­ственные процессам осуществления деятельности на ее ис­ходном уровне, составляют обязательное условие развития деятельности субъекта, «скачка» к новой деятельности. Ус­тановочные моменты, за которыми стоят процессы стаби­лизации деятельности, не совпадая с ее структурными моментами, образуют неотъемлемое условие реализации деятельности. Установки исходного уровня деятельности и связанные с ними адаптивные интересы субъекта, «барье­ры внутри нас», как бы пытаются удержать деятельность в наперед заданных границах, а надситуативная активность — движение «поверх барьеров» — рождается и обнаруживается в борьбе с этими установками. Без введения этих понятий нельзя объяснить ни процессы развития деятельности как ее самодвижения, ни устойчивый характер направленной деятельности субъекта.

Если исследование деятельности в рамках морфологи­ческой парадигмы прошло долгий путь своего развития и членение деятельности на структурные единицы относится к капитальным положениям советской психологии, то исследование моментов движения деятельности — надси­туативной активности и установки — только начинается, и динамической парадигме анализа деятельности еще пред­стоит утвердиться как особой парадигме.