По воле ветра. Два удивительных путешествия к Северному полюсу: героя нашего времени и романтика викторианской эпохи

Зима стремительно приближалась, а вместе с ней наступали холод и постоянная темнота, которых путешественники боялись больше всего. Температура уже упала до –2 °C, но множество водных преград на пути, по свидетельству Андре, приходилось пересекать ползком, перебираясь от одного ледяного островка к другому «на четвереньках, как в далеком детстве». Когда перед ними оказалась полоса воды шириной в полтора километра, путешественники потеряли четыре часа, переправляясь через нее на льдине.

Восемь часов спустя они остановились и расстроились сильнее прежнего, когда Стриндберг приготовил скудный обед из остатков хлеба, масла и галет, – этого явно было недостаточно, чтобы напитать их энергией еще на один семичасовой переход с тяжелыми санями, которые приходилось тащить по льду. В лучшем случае они преодолевали пять с половиной километров за 12 часов, и это по относительно ровному льду, но обычно проходили гораздо меньше. По прямой до Семи островов было около 210 км – а из-за дрейфа это расстояние могло увеличиться в два и даже в три раза, – и отсутствие прогресса медленно, но верно убивало теплившиеся у них надежды рано или поздно добраться до суши.

Так продолжалось еще неделю. Лед портился, температура упала до –8 °C, ветер дул в лицо и увеличивал расстояние, которое необходимо было пройти, толкая льдины им навстречу, а рацион пришлось ограничить до минимума. Одежда путешественников промокла от дождя, снега и пота, а сапоги начали разваливаться. Все трое уставали все сильнее, Френкель чаще прибегал к опиуму, чтобы сдерживать мучившие его приступы диареи, а из спального мешка продолжала лезть оленья шерсть. «Оленья шерсть идет еде на пользу, – написал Андре, как всегда стараясь не унывать, несмотря на бедственное положение. – Необходимость убрать ее спасает человека от слишком быстрого и жадного поглощения пищи».

Однако к 11 августа Андре стал менее оптимистичен. «Первым делом утром я упал в воду вместе с санями. Почти все промокло насквозь. Стриндберг врезался в сани Френкеля и повредил лодку крюком. Все сани за день успели несколько раз перевернуться. Мои дважды переворачивались вверх ногами. Ландшафт был ужасен. Мы столкнулись со всеми возможными трудностями, и потому к вечеру стали совсем несчастны». Несмотря на тяготы, в палатке часто царил домашний уют: Стриндберг штопал одежду, а Френкель смазывал ружья, а потом все трое вместе залезали в спальный мешок.

Но запасы мяса быстро иссякали, как отметил Стриндберг, хотя они и готовили медвежатину лишь раз в два дня. И без того отчаянное положение усугубилось, когда Френкель и Стриндберг не смогли подстрелить прошедшего мимо крупного белого медведя, а затем и тюленя, который нежился на льдине. При любой возможности они питались белыми чайками, а пересечение 82-й параллели отметили, разделив на всех маленькую банку сардин и миндальный пирог.

В пятницу, 13 августа, они доели остатки медвежатины на завтрак и отправились в путь, понимая, что им нужно как можно скорее найти новый источник белка. Попытка пристрелить тюленя окончилась неудачей, а пойманная Андре мелкая рыбешка не смогла утолить сильный голод путешественников. Затем, когда они перебрались через очередное разводье, им наконец повезло.

– Три медведя! – крикнул Андре Френкелю и Стриндбергу.

Они пустились в погоню, по опыту зная, что им потребуется сноровка, чтобы выследить добычу. Вот как описал эту охоту в своем дневнике Андре:

Мы спрятались за грядой и стали ждать, но медведи не появлялись. Затем я вызвался стать приманкой и пополз вперед по ровному льду, тихонько посвистывая. Медведица заметила меня и пошла ко мне, принюхиваясь. Я отвернулся от нее и зарылся в снег. Лежа без движения, я вскоре замерз и крикнул своим спутникам, что нужно застать медведей врасплох. Почти сразу медведица снова направилась ко мне, но остановилась, когда прозвучал неточный выстрел. Я вскочил и выстрелил снова. Убегающие медведи замерли на месте.

Раздался еще один выстрел, на этот раз сделанный Стриндбергом или Френкелем. Им удалось ранить медведицу с расстояния около 80 м. Она заревела и бросилась бежать, но Андре прицелился и прикончил ее одной пулей. Четвертым выстрелом он убил одного из медвежат. Френкель ранил другого медведя, который заревел, захлебываясь кровью. Последний выстрел Стриндберга убил зверя.