Почему я люблю РоссиюВоспоминания монсеньора Бернардо Антонини

Кроме этих занятий и хлопот, часто возникавших в семинарии спонтанно, одной из его важнейших обязанностей было ежедневное поклонение Пресвятым Дарам с 15.00 до 18.30. Он много молился. Я часто видела его в часовне на поклонении. Нередко он сам проводил богослужения и литургические молитвы, такие, как вечерня, торжественная воскресная утреня. Каждую пятницу в период Великого Поста дон Бернардо сам проводил Крестный путь в церкви. После мессы он обычно вставал на колени перед статуей Божией Матери и погружался в молитву. Часто я видела его с четками в руках.

Дон Бернардо проявлял глубокое доверие к Божественному Провидению, поклонялся Пресвятым Дарам и почитал Деву Марию.

Он отличался большой культурой, оптимизмом, его обычным состоянием было пребывать в радости. Ясная улыбка постоянно украшала его лицо. Он был внимателен к людскому горю и старался помогать нуждающимся; за каждую, даже самую мелкую услугу, всегда горячо благодарил.

Дон Бернардо любил цветы и красоту. Он обращал большое внимание на то, чтобы в часовне перед алтарем и статуями Божией Матери всегда были свежие цветы. Деньги на цветы он давал свои, а моей обязанностью было их купить и расставить в вазы не только в часовне, но и в столовой, в профессорской комнате и в других местах.

Он был внимателен к каждому встречному человеку, всегда приветствовал его, улыбался. Он замечал чистую салфетку на столике, свежий цветок в вазе, радовался, увидев что-нибудь красивое.

Он был очень пунктуален, всегда точно в определенный час начинал молитву в часовне, в назначенное время начинал лекции, и обращал на это внимание семинаристов.

Многое можно написать о доне Бернардо. Это был добрый человек, открытый для всех, имевший для каждого доброе слово и щедрое сердце.

Говоря коротко, это был священник, полностью отданный Богу и служению ближнему.

08.09.99

: Окончилось последнее собрание преподавателей под руководством ректора дона Бернардо. Заканчивая собрание, он объявил о своем уходе, поблагодарил всех за сотрудничество и пожелал успехов в новом учебном году. Я присутствовала на этом собрании и свидетельствую, как много преподавателей, особенно местных, русских, было опечалено этой неожиданной вестью, они были просто шокированы и обеспокоены тем, что уважаемый и ценимый всеми ректор покидает семинарию. Было сказано много слов сожаления, благодарности.

09.09.99: Я дежурила на вахте. Ректор дон Бернардо работал в своем кабинете уже последние дни. К нему постоянно приходили люди со своими заботами и для того, чтобы попрощаться. В тот день я тоже хотела подойти к нему, чтобы сказать несколько слов, но не посмела войти в его кабинет, потому что через приоткрытую дверь увидела ректора, погруженного в глубокую молитву; на бюро лежал открытый бревиарий. У дона Бернардо были сложены руки и опущена голова — он разговаривал с Богом, переживал трудные минуты, покидая любимую семинарию, это для него было очень болезненно. Я постояла минуту в коридоре, не желая мешать его молитве. Без пяти минут шесть он вышел из кабинета и быстрым шагом прошел на молитву в часовню для того, чтобы служить мессу.

12.09.99: Воскресенье. В 12.00 инаугурация нового учебного года и официальное прощание ректора. В 21.30 дон Бернардо покинул семинарию. Я была свидетельницей его грустного отъезда. Он сел в автомобиль, сделал крестное знамение, благословляя семинарию, и поехал на вокзал, чтобы ночным поездом отправиться в Москву.

С. Михалина

Встретимся в раю!

На моем рабочем столе уже несколько лет улыбается светлое лицо, иногда призывая меня к порядку, иногда подбадривая, часто утешая и всегда приглашая к молитве: это фотография дона Бернардо.

У нас теперь есть на небесах еще один заступник. Но сегодня мы все здесь, в семинарии, чувствуем себя осиротевшими. Сколько людей — семинаристов, священников, преподавателей или сотрудников — могут сказать: «Я здесь благодаря дону Бернардо». Его горение, ревностность, энтузиазм дали Богу возможность совершить чудеса. И семинария — одно из них.

Дон Бернардо был больше чем другом, он был Отцом, прибежищем, примером, увлекающим за собой. Мы вместе трудились, страдали, иногда плакали, много молились. Господь в Своем Провидении дал нас друг другу. Никогда и ни с кем я не ощущал такую гармонию, как с ним — и как с ректором, и как со священником. Ему я исповедовался, хотя был его ближайшим сотрудником, и часто нам случалось меняться местами, чтобы я, в свою очередь, мог исповедать его. В нем не было никакой лжи, это был человек праведный. Вот почему он умел доверять, и то, что иногда принимали за наивность, на самом деле было очень позитивным видением Бога и людей. Он был способен восхищаться любой мелочью, как дитя. Потому что организаторский гений и дар пророчества были даны человеку, сумевшему сохранить детскую душу. При этом он не обманывался относительно тех, кто хотел его использовать, но на практике следовал Евангелию: если у него просили верхнюю одежду, он отдавал и рубашку.