Под маской порока

— Ева, птичка ты наша жалостливая, прекращай проявлять милосердие к тем, кто его не заслуживает, — заговорил он негромко. — Ты Кларисс внимательно слушала или смотрела, как она слёзы-сопли по лицу размазывает, на жалость давя? Я наблюдал за твоим классом целый месяц и, уж поверь моему жизненному опыту, Кларисс не производила впечатления несчастной запуганной девицы, вынужденной действовать против своей воли. И планировать эту дикую затею они начали отнюдь не неделю назад. Думаешь, если бы Кларисс так искренне радела за сохранность твоей чести, физического и психического здоровья, она не нашла бы способа предупредить тебя?

— Она действительно перепугалась там, в подвале, — не могла Кларисс сыграть, не могла. Такой ужас, панику, отчаянный порыв не изобразишь на потеху публике. Да и зачем вообще в тот момент Кларисс было что-то изображать, если расклад сил всё равно был не в её пользу? — Я сама слышала, она не хотела меня убивать, а Ариана начала ей угрожать. Кларисс не притворялась и даже пыталась помешать Ариане.

— Ради Кары, Ева! — во взгляде ясно читалось желание встряхнуть меня и мольба богам с просьбой ниспослать терпения. — Ты комнату Кларисс видела? Это что, по-твоему, среднестатистическая девичья опочивальня? Последний модный писк? И эта мечта гробовщика что сказала? Она рекомендовала Ариане книги по магии ещё до старшей школы, не зная, кто их соседка на самом деле. Откуда бы ей уже тогда разбираться в данном чтиве, если только она не была ознакомлена с его содержанием? А в подвале да, было страшно. Запахло жареным и вот тут-то бедная невольница Кларисс испугалась по-настоящему. Одно дело поручать дерьмовую работёнку демону-наёмнику, оставляя свои ручки чистыми, и совсем другое — мараться самой, вешая на себя труп и не кого-то там, а соученицы. Кларисс банально струхнула, запаниковала, ты говоришь, даже помешать кочке пыталась, но, сдаётся мне, безуспешно. А Вэйда в том его состоянии остерегаются существа куда сильнее, разумнее и старше какой-то недалёкой человечки, решившей поиграть в злобную чёрную колдунью. Так что под угрозой смерти Кларисс мигом повинилась и раскаялась. А теперь ты только посмотри на неё — в своей комнате ей уже не так страшно, да и привычный учитель Скай не кажется таким чудовищем, как член братства собственной неуравновешенной персоной. Сообразила, что при тебе я её точно не убью. Ещё и огрызается, су… девка малолетняя. Свалила всю вину на Ариану, понимая прекрасно, что мертвецам ответить нечем. В обоих смыслах нечем. Вэйд успел шепнуть мне пару слов перед уходом — ты пыталась отвлечь его от неё, её никчемную жизнь спасала, тебе-то Вэйд вреда не причинил бы. Я включил в легенду и её, выгораживал перед руководством школы, и где, спрашивается, слёзы благодарности, земные поклоны и клятвенные заверения сжечь на заднем дворе всю колдовскую атрибутику и больше никогда не связываться с магией? Всю эту учебную неделю Кларисс не нервничала, не переживала и не проявляла элементарного сочувствия к тебе как к потенциальной жертве насилия. Во всех подобного рода сделках с условной тьмой и нечистью выгоду получают обе стороны. Обе, Ева! Братство заключает такие сделки постоянно и если бы наши партнёры, кем бы они ни оказывались, ничего с этого не имели, то смысл был бы им соглашаться?

— Но орден получает больше, — напомнила я справедливости ради.

— Да, больше, — охотно согласился Гален. — И мы почти всегда и при любом раскладе остаёмся в выигрыше, но суть в том, что и наши партнёры успевают отхватить свою долю. Да, Ариана втемную использовала Кларисс, исподволь направляя её так, как было нужно кочке, но и Кларисс получала свою выгоду от этого союза. И гораздо важнее узнать, на чём конкретно базировалась идея-фикс Арианы.

— В подвале она упомянула, что для передачи моих способностей нужна девственная кровь сирены на пороге зрелости, какой-то ритуал и тайный ингредиент, но не уточнила какой, — надо позже расспросить Идэну, возможно ли подобное в принципе.

— Тайный ингредиент, говоришь? Да и кровь сирены-девицы вещь не самая распространённая… — Гален вдруг улыбнулся торжествующе и обернулся к автомобилю. — Ну вот, видишь? А ты мне не веришь, — мужчина отвёл меня обратно к машине.

Кларисс, безуспешно дёргавшая ручку двери с внутренней стороны, замерла, затравленно, испуганно глядя на нас, словно мелкий воришка, пойманный на месте преступления. Похоже, Гален не только закрыл дверцу, но и под шумок активировал защиту на автомобиле, ожидая, что Кларисс может предпринять попытку сбежать, стоит лишь нам отвернуться.

— Деточка, и как далеко ты намеревалась уйти? — коварно усмехнувшись с явственным оттенком издёвки, Гален постучал по стеклу и Кларисс, оставив в покое ручку, отодвинулась торопливо на середину сиденья.

Я покачала головой, чувствуя, как навалились резко усталость и тяжёлое, вязкое разочарование.

— Поехали на капище, — я отвернулась от девушки, гадая, смогу ли спокойно смотреть на неё завтра? Или неделю спустя? Или до выпускного?