Подлинные анекдоты из жизни Петра Великого слышанные от знатных особ в Москве и Санкт-Петербурге

По приезде в дом княжий, после рюмки водки хозяин заговорил: «Теперь государь у тебя война, слава Богу приходит к окончанию и армии твоей по крайней мере половина без дела: то если определишь ты одних праздных солдат к работам сим, давая им сверх жалованья заработные деньги, почему и другим работникам платится; тогда и они, и губернии твои будут весьма довольны; а особливая выгода от того будет еще и та, что солдаты твои, стоя на квартирах не без дела, не избалуются.

Признательнейший монарх благодарил его за такое наставление, и указ свой уничтожил.[190]

51. Князь Меншиков жалуется государю на князя Долгорукова и следствие об этом

Великий Государь для приведения в наилучший порядок Комиссариатских дел, поручил оные в ведение сего же князя Долгорукова. В одно время, по недостатку синего сукна, отпустил он на один полк Меншикова на плащи солдатам, вместо синего, зеленое сукно. Меншиков, не зная причины, для чего сего цвета сукно отпущено, вообразил, что сделано то в угоду ему, дабы полк его отметить от других, поелику одни только гвардейские полки имели зеленые плащи; и был сим отличием весьма доволен. Но поскольку по прошествии определенного срока мундиру, отпущено было на плащи в тот же его полк по-прежнему синее сукно: то Меншиков, приняв сие за обиду себе, посылает к князю Долгорукову одцого из тварей своих, которого он из низкого звания, за приверженность к себе и наушничество, производя из чина в чин, рекомендациями своими и просьбою к Государю, довёл напоследок до полковников. Он приказывает сему Полковнику спросить, для чего на полк его прислано сукно не такого колеру. Полковник сей, или не вслушавшись, или не разумея, что значит слово «колер», или позабыв оное, принявшему его говорит, что Его Светлость просит Ваше Сиятельство дать ему знать, для чего на полк его отпущено сукно не того калибра? – Что ты говоришь? – Не того калибра, – повторяет Полковник. «Глуп ты, брат, – сказал ему Князь, – да и тот, кто тебя и в полковники-то произвел, таков же»; и с тем его отпустил.

Полковник сей, возвратился с таким ответом, рассказал его светлости всё, каким словом отпотчивал Долгоруков его. Меншиков, приняв все это на свой счёт, положил непременно отомстить ему.

А как в сие время Великий Государь возложил на господ сенаторов, чтоб строение кораблей происходило под их присмотром; и дабы никакие отговорки не имели уже места, то чтобы каждой из них взял на себя особой корабль, и за оной ответствовал; в числе которых в угоду его величеству и князь Меншиков принял на себя построение одного корабля. Сей любимец Государев, имевший пред другими более способов, корабль свой построил прежде всех, при спуске которого присутствуя сам монарх со всеми сенаторами, был весьма весел, и благодарил Меншикова за поспешное построение оного. При сем-то случае положил он отмстить чуствительнейшим образом князю Долгорукову. Он представил помянутого полковника его величеству, как несносно обиженного Долгоруковым, и дерзость его, которой-де не только полковника сего, но и того, кто его в полковники произвел, называя того и другого дураками; при чем полковник сей, став перед монархом на колени, просил защитить себя от сего вельможи, и проч.

Между тем князь Долгоруков, не ведая о происходившем, спокойно сидит с некоторыми господами за особым столиком и попивает с ними; но адъютант его, бывший потом сенатором, Федор Васильевич Наумов, слышавший ту Меншикова и полковничью жалобу, предупредил о том князя, сказав ему на ухо те на него наветы; но тот, презирая всё это, сказал с холодностью: «Пусть их жалуются как хотят.»