Ты помнишь ясное Елисаветы время,Когда, на слабый мир бросая верный взгляд,Мы стали с важностью народов первых в ряд.В те дни всё было шум и пиршество и радость;Надеждой почестей одушевляясь, младостьСтремилась к знаниям в волненьи гордых дум,В приятных обществах с умом сближался ум.Свободу отыскав, предательницы-женыСлагали варварства последние законыИ, строгость лишнюю вменив себе в позор,Любезностью своей увеселяли двор.В сердцах проснулися возвышенные чувства:Желанье нравиться — произвело искусства.Тогда, нежданностью дивя полночный свет,Рыбак по промыслу, но по душе поэт,Рожденный средь пустынь и ледяных утесов,На лире загремел впервые Ломоносов.Чья хладная душа при имени егоПорывы укорит восторга моего?Кто вспоминал без слез, кто слышал равнодушно,Как отрок избранный, судьбе своей послушный,Презрев опасности, покинув край родной,Богатый верою, но с легкою сумой,В плаще работника, одеянный туманом,К бессмертию ступал за бедным караваном.Сбылись мечты его! Он видит древний град,Куда с ладьи своей перелетал стократ,Где ждут его труды и честь образованья,И новый дальний путь, и новы испытанья.Но в чуждой стороне изнемогая вновь,На миг почувствовав, преодолев любовь,Беглец, не ведал он, мечтая о возврате,Что друга обретет в российском Меценате!Ты воссиял, о Бард! Благословляю час,В который Промыслом ты обречен для нас!Люблю исследовать твой откровенный гений,В волненьи первых дум и первых вдохновений.Я вижу: на стене, в туманах, над рекойЗадумчиво стоит и ходит часовой.Всё спит; окованы ночной дремотой волны;В прозрачных облаках блуждает месяц полныйИ светом трепетным пылающих ланитМладого ратника оружье серебрит.Всё тихо, но толпой над юношею думыКружатся, носятся, то резвы, то угрюмы;Пылает взор его: он жаждет громких дел,Блаженства мирного не льстит ему уделБез славы; почести не радостны без славы.Он жаждет к вам принесть, родимые дубравы,Труды высокие, заслуженный венецИ память сладкую признательных сердец…И вдруг — о дивный глас! — среди надежд и мукиС мечтой его слились неведомые звуки —И стихла шумная в груди его борьба.В тех звуках юноши исполнилась судьба,И быстро осветил луч утренней денницыГрядущего певца божественной Фелицы!Ты зрел: уже собой дивила свет Она!Рукой всевышнего от бедствий спасена,Народов сильных Мать сияла в славной доле,Как солнце на своем лазоревом престоле.Заране предсказав успехи наших лет,Ты зрел в очах Ее сей благодатный свет,Как ток, пролившийся и в грады, и в пустыню.Ты живо начертал сию полубогиню,Хозяйку милую средь избранных гостей,Героя и вождя в кругу богатырей,Но всюду русскую, всегда Екатерину!Жену, которая, очаровав судьбину,Умела нисходить к мечтам от важных дум;В безвестном юноше предвидеть зрелый ум;Над сердцем властвовать, давать законы миру;Улыбкою будить твою, Державин, лиру;В доспехах воина скакать перед полком,Вольтера побеждать аттическим перомИ, даже в Сан-Суси пугая Фредерика,Не ведать, сколь сама прекрасна и велика.О, сколько славных дел и памятных картинВ твоих писаниях! Правдивый гражданин,Свободный в похвале, бесстрашный в порицанье,Ты пел, восторженный, отчизны ликованье,И, гордо отклонив в пристрастии упрек,Ты внукам завещал Екатеринин век!Величественный век! Вотще в мечтах безумных,Как дети, радуясь толпе событий шумных,Образователи людей на новый ладБросают на него неблагосклонный взгляд,—Поднесь жива его зиждительная сила,И слава наших дней его не помрачила.1823