Читаем Поэты 1820–1830-х годов. Том 2 полностью

Что ж дремлешь ты? Смотри, перед тобойЛежит и ждет сценическая маска.Ее покинул славный твой собрат,Еще теперь игривым, вольным смехомВолнующий Италию: возьмиЕе — вглядись в шутливую улыбкуИ в честный вид — ее носил Гольдони.Она идет к тебе: ее лицаПодвижными и беглыми чертамиОн смело выражал черты народаСмешные, всюду подбирая их:На улицах, на площадях, в кафе,
Где нараспашку виден итальянец,Где мысль его свободна и резва,—И через чистый смех в сердца гражданВливалось истины добро святое!Ты на Руси уж начал тот же подвиг!Скажи, поэт, когда, устав от думИ полн заветных впечатлений Рима,Ты вечером, в часы сочувствий темных,Идешь домой, — не слышится ль тебе,Не отдается ли в душе твоейДалекий, резвый, сильный, добрый хохотС брегов Невы, с брегов Москвы родимой?То хохот твой — веселья чудный пир,
Которым ты Россию угощаешь,Добро великое посеяв в ней,Сам удалясь от названных гостей.Что ж задремал? Смотри, перед тобойЛежит и ждет сценическая маска…Надень ее — и долго не снимай,И новый пир, пир Талии, задай,Чтобы на нем весь мир захохотал,Чтобы порок от маски задрожал…Но для друзей сними ее подчас,И без нее ты будешь мил для нас.Около 27 декабря 1838 Рим

138. МАДОННА

Мадонна грустная крестом сложила руки:О чем же плакать ей, блаженной, в небесах?О чем молиться ей — и к небу сердца звуки,Вздыхая, воссылать в уныньи и слезах?Недаром падает, свежа и благовонна,На землю жесткую насущная роса:То плачут каждый день, как грустная Мадонна,О немощах земли святые небеса.Недаром голуби в лазури неба вьются,Недаром лилии белеют по полямИ мысли чистые от избранных несутсяСквозь тьму нечистых дел к прекрасным небесам.
Когда б безгрешное о грешном не молилось,Когда бы праведник за гордых не страдал,Давно бы уж земля под нами расступилась,Давно бы мрачный ад всё светлое пожрал.Вздыхай же и молись, и не скудей слезами,Источник радости, вселюбящая мать!Да льются теплые живящими рекамиИ в мире темном зла не будут иссыхать!В сердцах пресыщенных, на алчном жизни пире,В сердцах, обманутых надеждою земной,Чем будет жить любовь в сем отлюбившем мире? —Твоей молитвою, вздыханьем и слезой.Август 1840 Рим

139. НА СМЕРТЬ ЛЕРМОНТОВА

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология поэзии

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия

Похожие книги

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия