Что ж дремлешь ты? Смотри, перед тобойЛежит и ждет сценическая маска.Ее покинул славный твой собрат,Еще теперь игривым, вольным смехомВолнующий Италию: возьмиЕе — вглядись в шутливую улыбкуИ в честный вид — ее носил Гольдони.Она идет к тебе: ее лицаПодвижными и беглыми чертамиОн смело выражал черты народаСмешные, всюду подбирая их:На улицах, на площадях, в кафе,Где нараспашку виден итальянец,Где мысль его свободна и резва,—И через чистый смех в сердца гражданВливалось истины добро святое!Ты на Руси уж начал тот же подвиг!Скажи, поэт, когда, устав от думИ полн заветных впечатлений Рима,Ты вечером, в часы сочувствий темных,Идешь домой, — не слышится ль тебе,Не отдается ли в душе твоейДалекий, резвый, сильный, добрый хохотС брегов Невы, с брегов Москвы родимой?То хохот твой — веселья чудный пир,Которым ты Россию угощаешь,Добро великое посеяв в ней,Сам удалясь от названных гостей.Что ж задремал? Смотри, перед тобойЛежит и ждет сценическая маска…Надень ее — и долго не снимай,И новый пир, пир Талии, задай,Чтобы на нем весь мир захохотал,Чтобы порок от маски задрожал…Но для друзей сними ее подчас,И без нее ты будешь мил для нас.Около 27 декабря 1838 Рим
138. МАДОННА
Мадонна грустная крестом сложила руки:О чем же плакать ей, блаженной, в небесах?О чем молиться ей — и к небу сердца звуки,Вздыхая, воссылать в уныньи и слезах?Недаром падает, свежа и благовонна,На землю жесткую насущная роса:То плачут каждый день, как грустная Мадонна,О немощах земли святые небеса.Недаром голуби в лазури неба вьются,Недаром лилии белеют по полямИ мысли чистые от избранных несутсяСквозь тьму нечистых дел к прекрасным небесам.Когда б безгрешное о грешном не молилось,Когда бы праведник за гордых не страдал,Давно бы уж земля под нами расступилась,Давно бы мрачный ад всё светлое пожрал.Вздыхай же и молись, и не скудей слезами,Источник радости, вселюбящая мать!Да льются теплые живящими рекамиИ в мире темном зла не будут иссыхать!В сердцах пресыщенных, на алчном жизни пире,В сердцах, обманутых надеждою земной,Чем будет жить любовь в сем отлюбившем мире? —Твоей молитвою, вздыханьем и слезой.Август 1840 Рим