Читаем Поэты 1820–1830-х годов. Том 2 полностью

Ливень, ветер, гроза одним порывомВ очи франкам неистовые бьют:Объятые нежданной бури дивом,Стали войска — и дале не текут.Немногие лишь, верные призывамСвоих вождей, от стягов не бегут.Клоринда издали всё это зрелаИ к ним с копьем вовремя подоспела.Кричит своим: «Небо за нас сражается,Товарищи! Рука его видна,—И грозный гнев лиц наших не касается,
Десница мощная рубить вольна:В чело врагам лишь буря ударяется,И их душа уж страхом смятена,Доспехи вихрь обил — и в очи дождь,Вперед, друзья, вперед! Судьба нам вождь!»Так воздвигает полчища — и, бремяНапора адского плечьми приемля,Натиснула на крестоносно племя,Ударам праздным их почти не внемля.Аргант ворочается в то же времяИ губит их, победу зло отъемля,И верных полк рассыпан по полям —
Дает хребет и бурям и мечам.По раменам бежавшим ударялисьБессмертных гнев и смертные мечи,Ливень и кровь потоками смешались,Бьют по полю багровые ключи.Пирр и Родольф на поприще остались,Где груды тел лежали горячи:Того Черкасова рука пожала,Над тем Клоринда пальму восприяла.Таков был франков бег: их свежий следСрацины и демоны не покидали.
Один против оружий, против бед,Громов и вихрей зрелся без печали,С спокойствием на лике вождь Годфред,Стыдя своих, что робко так бежали,И ставши пред окопами — за валРассыпанный народ воспринимал.Не вытерпев, он два раза с конемНа дерзкого Арганта покушался,И столько ж раз сияющим мечомВ густейшие толпы врагов врубался;Но утомлен, со прочими потомЗабрала перешел — и бой скончался.
Тогда срацины в город повернули,И франки в стане с бегу отдохнули.Но и там гроза в гонении жестокомПобегом утомленных не щадит.Огни затушены; вода потокомПовсюду хлещет, ветер злой свистит,Полотна рвет, столбы крушит наскоком,Шатры свивая, по полю кружит:Дождь с воплем, ветром, громом согласился,И страшный мир гармонией оглушился.1830 Рим

135. РУССКИМ ЛИТЕРАТОРАМ О НЕОБХОДИМОСТИ ИЗДАТЬ РУССКИЙ РИФМАРЬ

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология поэзии

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия

Похожие книги

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия