Поэты 1840–1850-х годов

Когда настанет день паденья для тирана,Свободы светлый день, день мести роковой,Когда на родине, у ног царей попранной,Промчится шум войны, как бури грозный вой;Когда в сердцах славян плач братьев притесненныхЗажжет священный гнев и ненависть к врагу,Когда они пойдут на выкуп угнетенных,На правый божий суд, на кровную борьбу;Когда защитники свободы соберутся,Чтоб самовластия ярмо навек разбить,Когда со всех сторон в России раздадутсяОбеты грозные «погибнуть иль сгубить!» —Тогда в воинственный наряд он

облачится,Тогда каратель меч в руке его сверкнет,Тогда ретивый конь с ним гордо в бой помчится,Тогда трехцветный шарф на сердце он прижмет,—И в пламенных глазах зардеет огнь небесный,Огнь славолюбия, геройства, чувств святых…Всю душу выскажет взор строгий, но прелестный,Он будет страх врагам и ангел для своих,Он смело поведет дружину удалую,Он клятву даст, и жизнь и кровь не пощадитЗа дело правое, за честь, за Русь святую…И полетит вперед — «погибнуть иль сгубить!»А я? Сокрытая во мгле уединенья,Я буду слезы, страх и грусть от всех таить,

Томимая грозой душевного волненья,Без способа, без прав опасность с ним делить.В пылу отчаянья, в терзаньях беспокойстваЯ буду за него всечасно трепетатьИ в своенравии (безмолвного) расстройстваГрустить, надеяться, бояться, ожидать.Я буду дни считать, рассчитывать мгновенья,Я буду вести ждать, ждать утром, в час ночнойИ, тысячи смертей перенося мученья,Везде его искать с желаньем и тоской!..Или во храм святой войдя с толпой холодной,Среди веселых лиц печальна и мрачна,Порывам горести предамся я свободно,

Никем не видима, мольбой ограждена…Но там, но даже там вдруг образ незабвенный,Нежданный явится меж алтарем и мной…И я забуду храм, мольбу, обряд священныйИ вновь займусь своей любимою мечтой!Но если грозный рок, отмщая за гоненья,Победу нашим даст, неравный бой сравнить,С деспо́тством сокрушить клевретов притесненьяИ к обновлению Россию воскресить;Когда, покрытые трофеями и славой,Восстановители прав вольности святойВойдут в родимый град спокойно, величаво,При кликах радости общественной, живой,

И он меж витязей яви́тся перед строем,Весь в пыли и крови, с (зазубренным) мечом,Покрытый лаврами и признанный героем,Но прост, без гордости в величии своем,И имя вдруг его в народе пронесется,И загремит ему хвала от всех сторон,Хвала от согражда́н!.. Как сердце в нем забьется,Как весел, как велик, как славен будет он!..И я услышу всё, всем буду наслаждаться!..Невидима в толпе, деля восторг его,Я буду медленно блаженством упиваться,Им налюбуюся… и скроюсь от него!Июль 1830