Поэзия Африки

Я — Кайя-Маган[351]! Я первейший из первых,Я царь ночи черной, ночи серебристой, царь ночи прозрачной.Пасите газелей моих в лугах, безопасных от львов, вдалиот чарующей власти моего голоса.Восхищением украшены эти долины молчания!Здесь вы, мои повседневные звезды и цветы, здесь вы, чтобыразделить радость моего пиршества.Так кормитесь от моего изобильного лона, — мне не надокормиться, ибо сам я — источник радости.Кормитесь млечной травой, что сияет на моей мощной груди!Пусть возжигают каждый вечер двенадцать тысяч звезд

на Главной Площади,Пусть греют двенадцать тысяч плошек, украшенных морскимизмеями, для моих верноподданных, для оленят моегостада, для чад моих и для домочадцев,Для геловаров девяти крепостей и деревень, затерянныхв бруссе,Для всех, кто вошел через четыре изукрашенные арки —Торжественным шествием моих покорных народов (их следызатерялись в сыпучих песках Истории),Для белых из северных стран, для черных с лазурного юга,Для краснокожих с далекого запада и для кочевников с великихрек.

Так кормитесь соком моим, и растите, дети силы моей,и живите, познавая всю глубину бытия, —Мир тем, кто уходит! Дышите дыханьем моим.Говорю вам: я Кайя-Маган — Царь луны, я объединилдень с ночью,Я Князь Севера и Юга, Князь восходящего солнца и заходящегосолнцаИ долины, где бьются самцы из-за самок. Я — горнило, гдеплавятся драгоценные рудыИ исторгается оттуда красное золото и красный-красный человек,моя чистая и нежная любовь,

Я Царь Золота, в ком соединилось великолепие полудня и негаженственной ночи.Птичьи стаи, слетайтесь на мой выпуклый лоб под змеевиднымиволосамиИ вкусите не от пищи, а вкусите от мудрости того,Кто познал тайные знаки в своей прозрачной башне.Пасите оленят моего стада под царским жезлом моим, под моимполумесяцем.Я Буйвол, что смеется над Львом[352] и над ружьями его,что набиты зарядами по самую глотку, —Пусть остерегается Лев за своей неприступной оградой.Мое царство есть царство изгнанников Цезаря, великих изгоев

разума или чувства.Мое царство есть царство Любви, — я слабеюПред тобой, чужеземная женщина, с глазами, как светлаяпросека, с губами, как румяное яблоко, вожделеющаяи трепещущая, как неопалимая купина.Ибо я — две створки ворот, двойной ритм пространства и третьевремя.Ибо я — ритм тамтама, сила грядущей Африки.Спите, оленята моего стада, под моим полумесяцем.

Нью-Йорк

Перевод М. Ваксмахера

(Для джаз-оркестра и соло на трубе)

I