Погоня за химерами

– Да ну что ты, Дженнифер, – голос Ника звучал одновременно и чертовски искренне, и в меру подобострастно. Так маленький Ник разговаривал в младшей школе с мисс Пибоди, которая каждый раз умилялась вихрастому ангелочку с доверчивыми голубыми глазами и добавляла ещё несколько баллов в аттестат. Тут полбалла, там ещё один, – да он чёртов гений, этот мальчишка Кершо! – Ты и так сделала для меня очень много. Вот честно, родная мать не смогла бы сделать для меня этого! Я так благодарен тебе за этот шанс. Поверь, для меня это очень много значит. Обидно только, что старик Макинтош относится ко мне с таким предубеждением. Салливан не может перепрыгнуть его решение, и из-за этого я уже второй раз остаюсь на прежних позициях. Хотя показатели моего сектора растут, причём при моём активном участии.

– Тебе нужно попасть на междусобойчик Алистера Пайпака, – снисходительно посоветовала Дженнифер. – Он в отличных отношениях

со старым Маком, выжившая из ума развалина иногда к нему даже прислушивается. Ты в теннис играешь? Я постараюсь узнать, где и в какое время Пайпак прыгает с ракеткой. Сильно не старайся, он любит слабых игроков. И не вздумай выпендриваться перед ним.

– Сила моя совершается в немощи?

– Ну, как-то так, – вяло согласилась Дженнифер, явно не узнав первоисточник. – Вот только перед ним не вздумай умничать. Заместитель должен быть в меру умён и ретив, чтобы не подсидеть его самого.

– А как думаешь, может мне воспользоваться…– снова заканючил Ник, но тут моё терпение лопнуло, и я вышел из своего укрытия.

Мне сразу же надоело слушать бессмысленный трёп двух офисных крыс, к тому же до чёртиков захотелось пить. В горле пересохло, а разговоры о том, кто кому лижет зад в их идиотском «Центре кредитных операций» погружали меня в необычайно тоскливое состояние. Потому я и уволился оттуда, не проработав и полугода, что являлось одной из классических причин наших постоянных злобных ссор с женой.

Когда я без предупреждения появился на кухне, Дженнифер первая меня заметила. Её глаза уморительно вытаращились, а губы округлились таким образом, что она стала напоминать резиновую женщину, бесстыдно приветствующую прохожих в грязной витрине магазинчика на Флоупи-роуд.

– Грегори, что произошло? Где твоя одежда? Тебя что, ограбили? Откуда это жуткое тряпьё?

Ник, резко повернувшись на высоком барном стуле, тоже с удивлением на меня воззрился. Я любил Ника, он был другом моего унылого, но, вместе с тем, бурного детства, однако я всё ещё был пьян, а его лицемерные приёмчики всегда порядком меня бесили.

– О, Ник, дружище! – моё приветствие было до оскомины искренним. Я не меньше минуты обнимал его, похлопывая по спине и всем своим видом выражая радость от нечаянной встречи. – И ты здесь!.. Не спится?! Строите с моей женой планы наступления на финансовую империю дядюшки Сэма? Техники, стратегии, истории успеха? Три часа ночи для этого самое подходящее время. Ну же, старина, не смотри на меня с такой укоризной, тебе ведь не впервой видеть перебравшего пьянчугу.

Он не нашёлся, что мне ответить и быстро переглянулся с

Дженнифер. Эти мечущиеся взгляды мне категорически не понравились. Пока они переглядывались, я налил себе стакан воды и принялся жадно пить. Я поглощал воду в тишине такой осуждающей, будто за мной наблюдал суд присяжных, целиком состоящий из католических монахинь. Из-за этого я сделал неловкий глоток и отчаянно закашлялся, вода у меня пошла носом, и пара капель попала на рукав тёмно-серой прогулочной куртки Ника.

Он опустил глаза и замер в напряжённой позе. Дженнифер с демонстративным ужасом продолжала разглядывать мою одежду. Их лица не скрывали, что я жалок. Да я и сам это понимал даже через плотную пелену алкогольного опьянения. И в то же время я ощущал, будто освободился от какого-то болезненного спазма, мешающего мне дышать полной грудью. Словно этот вечер наедине с новыми приятелями стал проталиной в ледяной стене одиночества, окружавшей меня с тех пор, как похоронили отца.

(К слову, это были шикарные похороны. К вящей гордости моей матери продемонстрировать своё уважение явились представители лучших семейств Джонстауна: ах, эти роскошные венки с лентами! а крохотные миленькие визитки с витиеватыми соболезнованиями, написанные от руки! скорбные пожелания быстрее оправиться от утраты, так неожиданно постигшей нашу семью! Пластиковые коробки с готовой едой, которые приносили соседи, с любопытством оглядывая заваленный цветами холл… О, моя мать с трудом скрывала восторг от происходящего! Роль убитой горем вдовы в модном чёрном платье, подчёркивающем удивительно тонкую для её возраста талию, пришлась ей по душе. Уверен, она жалеет, что мужья не поставляются в комплекте с траурными нарядами и нельзя в ближайшее время пережить ещё одну лавину внимания к её персоне. Спорю, на что хотите, но, знай она заранее о том, как это весело, то убила бы моего отца раньше.)