Похождения одного матроса

– Я нарочно приехал сюда, чтобы предостеречь вас…

– От кого?

– От моего товарища. Мне нечем было прострелить ему голову, а то бы я прострелил. Я вам верно говорю, Билль.

– За что?

– А за то, что он не чувствует благодарности, и за то, что вы нас не повесили благодаря главным образом Чайку, он вам же собирается напакостить.

– Каким образом?

– Он уехал в Сакраменто, чтобы организовать на вас нападение… Он звал и меня, но я… я еще помню, кому обязан жизнью.

Билль несколько мгновений молчал, словно что-то обдумывал, и потом протянул руку Дэку и сказал:

– Спасибо вам, Дэк. Вы поступили как порядочный человек… Теперь вижу, что Чайк был прав…

– В чем?

– Он утверждает, что вы бросите вашу позорную жизнь и станете порядочным человеком. Ведь вы это говорили, Чайк?

– Говорил! – весело сказал Чайкин.

– Благодарю за хорошее мнение обо мне, Чайк. Быть может, вы и правы…

– Присаживайтесь-ка, Дэк, и не хотите ли закусить? –

предложил Билль.

– Не откажусь. Я еще не успел позавтракать сегодня.

Насилу достал лошадь в ранче у Косого Джима. Оставил залог…

– И стаканчик рома выпить не откажетесь, Дэк? –

предложил Дунаев.

– В этом не может быть сомнения…

Скоро Дэк с аппетитом принялся уписывать за обе щеки принесенные Чайкиным мясо и ветчину, выпив предварительно стаканчик рома.

Билль что-то раздумывал и наконец проговорил:

– Недаром я хотел повесить вашего товарища, Дэк.

Большой он мошенник!

– Оказывается, что большой, Билль. Я ему уж это сказал, когда он мне сообщил свое намерение.

– Что ж он?

– Он сказал, что это не мое дело… И так как он сильнее меня, то я должен был согласиться, что не мое дело, но объявил, что мы больше с ним не знакомы…

– И хорошо сделали, Дэк! – сказал Билль.

И когда тот позавтракал и после завтрака выпил еще стаканчик рома, Билль его спросил:

– Какую ему лошадь дал Косой Джим?

– Черную кобылу.

– Хорошая лошадь! Давно бы и Джима следовало повесить. Он укрывает агентов и помогает им… Что вы на это скажете, Дэк?

– Мне неудобно, Билль, быть судьей в этом деле…

Разве со временем… Тогда я, – быть может, не откажусь высказать свое мнение.

– Правильно сказано. А в каком часу выехал ваш товарищ?

– В шесть вечера, как только мы добрались до Джима…

– Значит, он уж обогнал нас.

– Весьма вероятно. Для этого он и поехал.

Билль пристально взглянул в упор на Дэка. Тот глаз не отвел под испытующим взглядом Старого Билля.

– А вы, Дэк, что думаете делать теперь?

– Ехать в Сан-Франциско.

– Верхом?

– Верхом.

– Извините, Дэк… Еще один вопрос.

– Предлагайте сколько угодно, Билль…

– Вы… в самом деле… возмущены вашим товарищем?.

Нет ли какой ловушки?

Дэк вспыхнул.

– Какая же может быть ловушка? Я торопился единственно для того, чтобы отплатить хоть отчасти за жизнь, которой я обязан Чайку. Для Чайка больше и приехал…

Ваше дело верить мне или не верить… И у меня револьвера нет! – прибавил в виде веского аргумента Дэк, выворачивая свои карманы.

– Довольно. Я верю вам, Дэк! – произнес Билль.

Дэк опять покраснел, на этот раз от удовлетворенного чувства.

– И сколько агентов, вы думаете, соберет этот мерзавец?

– Полагаю, человек шесть, по два на каждого из вас, и чтобы досталось по шестисот долларов на каждого.

– Как так? Почему по шестисот?

– Около этого… разделите-ка, Билль, на шесть три тысячи долларов Дуна да пятьсот долларов Чайка, которые зашиты у него и спрятаны на груди.

– А вы почем знаете, Дэк? – изумленно спросил Чайкин.

– Я слышал, как вы об этом говорили на пароходе…

– Но я вас не видал на пароходе…

– Не мудрено: я тогда был с бородой… Так разделите, говорю, три тысячи пятьсот долларов на шесть, и выйдет около шестисот на брата… Ради этакого куша молодцы выедут…

– А что, Дэк, если против шести будет не трое, а четверо?

– Откуда у вас четвертый?

– А если я вас возьму в дилижанс и довезу до Фриски? И

револьвер дам?

– Спасибо, Билль. Но я откажусь.

– Почему?

– Я не хочу стрелять в бывших товарищей. Если бы даже со вчерашнего дня я и переменил о них мнение, все-таки мне бы не хотелось поднимать на них руку. Это пахнет предательством…

– Пожалуй, вы правы, Дэк. Вы гораздо лучше, чем я думал.

– Предупредить я могу… это долг совести, но пристать к какой-либо стороне считаю неудобным. Я предпочту оставаться нейтральным в этом деле и не спеша продолжать путь до Фриски…

– В таком случае я возвращу ваш револьвер… Без револьвера неудобно?

– Как будто бы не совсем.

Минут через десять приехала почта, то есть небольшая тележка с несколькими десятками писем и посылок.

– Что так поздно, Джо? – обратился Билль к заспанному мальчику лет четырнадцати, который привез почту и начал ее укладывать в фургон.

– Дорога скверная, Старый Билль!

– А может быть, нам и спать хотелось, Джо?

– Хотелось, Старый Билль.

– И мы вздремнули. А, Джо?

– Вздремнули, Старый Билль!

– И лошади вздремнули?

– Очень может быть, Старый Билль!

– В следующий раз выспитесь хорошенько дома, Джо, перед тем как везти почту. Слышите?

– Слышу, Старый Билль.

– И хорошо слышите, Джо?

– Хорошо, Старый Билль. А вот посылочка лично вам, Старый Билль. Отец велел передать!

И мальчик подал Биллю корзинку с персиками.

– Это для кого же?