Полное собраніе сочиненій въ двухъ томахъ.

Не знаю, усплъ ли я выразить ясно мои мысли, говоря о господствующемъ направленіи Языкова; но если я былъ столько счастливъ, что читатели мои раздлили мое мнніе, то мн не нужно продолжать боле. Опредливъ характеръ поэзіи, мы опредлили все; ибо въ немъ заключаются и ея особенныя красоты, и ея особенные недостатки. Но пусть, кто хочетъ, пріискиваетъ для нихъ соотвтственные разряды и названія, — я умю только наслаждаться и, признаюсь, слишкомъ лнивъ для того, чтобы играть словами безъ цли, и столько ожидаю отъ Языкова въ будущемъ, что не могу въ настоящихъ недостаткахъ его видть что-либо существенное.

Теперь, судя по нкоторымъ стихотвореніямъ его собранія, кажется, что для поэзіи его уже занялась заря новой эпохи. Вроятно, поэтъ, проникнувъ глубже въ жизнь и дйствительность, разовьетъ идеалъ свой до большей существенности. По крайней мр, надежда принадлежитъ къ числу тхъ чувствъ, которыя всего сильне возбуждаются его стихотвореніями, — и если бы поэзіи его суждено было остаться навсегда въ томъ кругу мечтательности, въ какомъ она заключалась до сихъ поръ, то мы бы упрекнули въ этомъ судьбу, которая, даровавъ намъ поэта, послала его въ міръ слишкомъ рано или слишкомъ поздно для полнаго могучаго дйствованія; ибо въ наше время вс важнйшіе вопросы бытія и успха таятся въ опытахъ дйствительности и въ сочувствіи съ жизнію обще-человческою: а потому поэзія, не проникнутая существенностью, не можетъ имть вліянія довольно обширнаго на людей, ни довольно глубокаго на человка.

Впрочемъ, если мы желаемъ б`oльшаго развитія для поэзіи Языкова, то это никакъ не значитъ, чтобы мы желали ей измниться; напротивъ, мы повторяемъ за нимъ, — и въ этомъ присоединятся къ намъ вс, кто понимаютъ поэта и сочувствуютъ ему, — мы повторяемъ отъ сердца за него его молитву къ Провиднію:

Пусть, неизмненъ, жизни новой

Придетъ къ таинственнымъ вратамъ,Какъ Волги валъ блоголовый

Доходитъ цлым къ берегамъ!

Е. А. Баратынскій.

(1845).

Баратынскій родился въ 1800 году[21], т. е. въ одинъ годъ съ Пушкинымъ; оба были ровесники вку. — Отъ природы получилъ онъ необыкновенныя способности: сердце глубоко-чувствительное, душу, исполненную незасыпающей любви къ прекрасному, умъ свтлый, обширный и вмст тонкій, такъ сказать, до микроскопической проницательности, — и особенно внимательный къ предметамъ возвышеннымъ и поэтическимъ, къ вопросамъ глубокомысленнымъ, къ движеніямъ внутренней жизни, къ тмъ мыслямъ, которыя согрваютъ сердце, проясняя разумъ, — къ тмъ музыкальнымъ мыслямъ, въ которыхъ голосъ сердца и голосъ разума сливается созвучно въ одно задумчивое размышленіе. — Въ первомъ дтств получилъ онъ самое тщательное воспитаніе; оно много помогло впослдствіи развитію его необыкновенно-утонченнаго вкуса. — Но молодость его была несчастлива. Въ далекой Финляндіи, посреди дикой и мрачной природы, въ разлук съ родными и близкими ему людьми, съ неодолимою тоскою по родин, вдали отъ тхъ, кто могъ бы понять его и утшить сочувствіемъ, печально и одиноко провелъ онъ лучшіе годы своей юности. Это обстоятельство вроятно содйствовало къ тому, что его самыя свтлыя мысли, и даже въ самое счастливое время его жизни, остались навсегда проникнуты тихою, но неотразимою грустію. Впрочемъ, можетъ быть, онъ и отъ природы уже былъ склоненъ къ этому направленію мысли, которое очень часто замчается въ людяхъ, соединяющихъ глубокій умъ съ глубокою чувствительностію. Оно происходитъ вроятно оттого, что такіе люди смотрятъ на жизнь не шутя, разумютъ ея высокую тайну, понимаютъ важность своего назначенія, и вмст неотступно чувствуютъ бдность земнаго бытія. Оттого они даже въ кругу забавъ и шумныхъ удовольствій часто кажутся печальными; оттого самое чувство радости для нихъ бываетъ соединено съ непреодолимою задумчивостію и скоре похоже на грусть, чмъ на веселость обыкновенныхъ людей.