Польша и Россия в первой трети XIX века

Речь шла, действительно, о другом, патриотическом, франкмасонстве. Его создателем был Валериан Лукасиньский. Он стал масоном, еще будучи офицером на службе Наполеону, после 1814 г. вступил в армию Королевства Польского и установил контакт с видными варшавскими масонами из ложи «Великий Восток». В этой среде возникло убеждение, что масонство «для поляков не так интересно, как могло бы быть, если бы в нем было что-то национальное», и Лукасиньский вместе с группой других патриотов в 1819 г. составил план создания Национального масонства, цель которого первоначально формулировалась следующим образом: «стараться о сохранении национальности и славы поляков, живущих или умерших, которые своими делами или пером внесли вклад в прославление своей родины». Такое напутствие давали вступающим в ложу Национального масонства, «освященную огнем любви к отечеству и гражданских добродетелей». При приеме им задавали вопрос: «Видишь грустное состояние родины и необходимость жертв? Какие жертвы ты принес? Теперь видишь, что был равнодушен, но есть еще время». Присяга требовала от члена Национального масонства «безграничного послушания», сохранения тайны. Обязанностью «учеников» – членов первой (низшей) ступени было проявлять «стойкость», поддерживать товарищей и «распространять славу нации и заслуженных в народе лиц», популяризируя их произведения. Масоны, посвященные в более высокие степени, должны были подавать пример молодежи, в их цели входило «вести родину к былому величию». Руководители Национального масонства старались создать ложи во всех воеводских городах Королевства Польского, а также в Познани, Кракове и в целом на всей территории бывшей Речи Посполитой. Многие из этих филиалов оставались действующими и после того, как в 1820 г. Лукасиньский официально распустил Национальное масонство в соответствии с указом правительства Королевства. Познанская ложа была преобразована в Общество косинёров, позже переведенное в Королевство Польское. Его руководители Я. Н. Уминьский и Ю. Моравский переделали устав, освободив его от масонских форм, ликвидировав деление на степени. Весной 1821 г. Лукасиньский, Т. Моравский, Уминьский, Козаковский, Шрёдер, Циховский, Прондзиньский, Александер Оборский, Кициньский, Иордан, Собаньский и другие встретились, чтобы договориться об условиях и целях нового объединения. Они принесли присягу, избрали Временный центральный комитет для выработки устава и проведения выборов. Председателем комитета стал К. Вежболович, а его членами – Лукасиньский, Козаковский, Прондзиньский, Шрёдер, Кициньский, Моравский, Собаньский. Так Национальное масонство возродилось в 1821 г. под именем Патриотического общества, в котором не только были отброшены масонские ритуалы, но поменялся сам характер организации – она стала политической⁸⁴

.

Позже на следствии Лукасиньский отрицал этот факт, но в действительности члены Патриотического общества ставили политические цели, хотя каждый понимал их по-своему: например, К. Масловский хотел всего лишь ревизии старого масонства, Т. Скробецкий мечтал о возрождении польской армии, какой она была в годы Княжества Варшавского, А. Шнайдер стремился к установлению республики в Польше, Я. Шрёдер – к объединению ее ненасильственным, «моральным» путем. Последнее было предметом живого обсуждения: главным считали «сохранение польской нации», то есть «чтобы поляки не переставали быть поляками, под каким бы скипетром они ни оказались». «Поскольку другие народы стараются получить подходящую им конституцию, а мы не хотим плестись в хвосте, наша цель – освобождение от ярма нынешнего правительства и создание правительства Польской республики, а при этом сохранение национальности и спасение несчастных офицеров», – заявлял Лукасиньский, весьма критично относившийся к палочной системе, установленной великим князем в армии Королевства Польского. Что же касается конституции Королевства, то он оценивал ее гораздо выше, чем «старую мебель» – Конституцию 3 мая 1791 г., которую поминали члены Общества. Иное дело, что Лукасиньский видел постоянное нарушение конституции; впоследствии он писал, что она «была спрятана и заперта в архивах, так как являлась либеральной, тирания же в особе великого князя Константина была ходячей и действующей». Поэтому, считал он, задачей было воскресить родину, присоединив к Королевству остальные польские земли и дав ей подлинно конституционное национальное правительство. Позже, в воспоминаниях, он разъяснял свой план «при помощи Общества произвести изменения в правительстве и успокоить всю страну»: из Сената и Посольской избы выбрать троих, кто мог бы представить императору положение в Королевстве Польском и просить сменить систему управления и персонал⁸⁵

.