Полтергейст в Прошмыркине

Крепко зажмуритвшись, Майкл наотмашь ударил крепко сжатым кулаком по стенке и даже застонал от ощущения своего бессилия и безысходности. В самом деле! Это же смешно: он, богатейший наследник финансово-промышленной империи, гражданин самой мощной страны мира, не в состоянии помочь самому себе! Стоп! А что, если случившееся с ним – и в самом деле! – наваждение, колдовство, чёрная магия? Может, хватит над этим явлением смеяться, и стоит воспринять сверхъестественное, как некую, неподвластную официальной науке реальность? В таком случае за помощью следовало бы обратиться к здешним колдунам, которых ранее Стронхолд «общим чохом» зачислил в обманщики и шарлатаны.

С чувством утопающего, хватающегося за спасительную соломинку, Майкл вскочил с кровати и направился двери. В апартаментах колдунов он застал одного лишь мага Бхагхи. Все прочие были где-то в разъездах. Маг сидел за столом и по-деревенски шумно отхлёбывал из блюдечка чай с сахаром-рафинадом вприкуску. После того злополучного сеанса в клубе усилиями сразу пяти своих коллег он полностью оправился от порчи, наведённой прошмыркинской ведьмой, которая и сама-то лишь только тем вечером узнала, что она – ведьма. Стоило бы отметить, что тогдашний сеанс магии, проводившийся Бхагхи, Андрею Бессонному, всё же помог. Правда, не совсем так, как он на это рассчитывал. Теперь, наоборот, Андрей мог уснуть только под пение своей жены. Теперь Насте приходилось петь всю ночь, чтобы Андрей мог выспаться…

Предложив гостю чаю, от которого тот вежливо отказался (какой на фиг чай – белый свет не мил!), маг Бхагхи с участием выслушал грустное повествование Стронхолда. Отставив опустевшую чашку, он закурил прозаичную «Приму» и, после минутного молчания, изрёк, глядя на кольца дыма:

– Если хорошенько разобраться и, как следует подумать, то всякое увлечение женщиной, даже самое возвышенное – это уже, в какой-то мере, порча. Уж, поверь моему опыту! Я женат трижды, и кое-что в этом смыслю. Впрочем, – он очертил вокруг Майкла концом дымящейся сигареты некий силуэт, – на тебе хорошо заметны следы отрицательной энергетики. Похоже, ты и в самом деле столкнулся с настоящей русалкой. Но, должен сказать, это уже несущественно. Сегодняшняя встреча с реальным прототипом инфернального создания сняла, практически, всё, что пришло от той информационно-энергетической субстанции. Никакой порчи на тебе сейчас нет.

– Нет? Но почему же я сейчас, как и вчера, и три дня, и неделю назад, не могу спокойно жить – не могу есть, спать, думать о чём-то другом, кроме как о ней… Почему?! – Стронхолд растерянно развёл руками.

– Прости, задам глупый вопрос… – Бхагхи загадочно улыбнулся. – Ты когда-нибудь по-настоящему влюблялся?

– Я?!! – Майкл растерянно задумался. – Ну… Мне нравились женщины. Я нравился им. Мы занимались любовью… А что?

– Нет, нет! – колдун снисходительно покачал головой. – Я не о том. Вот, скажи, тебе сейчас хочется полюбоваться луной, цветами, той девушкой? Ты ощущаешь душевную потребность сесть, и написать для неё стихи? И не за возможность ею физически обладать – нет! Просто так. Всего лишь надеясь, что она, может быть, их прочтёт, и улыбнётся, вспомнив о тебе?

Стронхолд в этот момент вдруг ощутил себя пятилетним сорванцом, застигнутым отцом за кражей его сигарет.

– Йесс… – опуская голову и, заливаясь краской, признался он.

– Друг мой, тогда ничего страшного! – Бхагхи похлопал его по плечу. – Это не болезнь, не наваждение, не колдовство, а всего-навсего лишь – извини за банальность – первая юношеская любовь, которую так воспевают поэты. В данном случае – любовь с первого взгляда, хотя и неразделённая.

– Да что же я – мальчишка, что ль, какой-нибудь несмышлёный? – Майкл упрямо мотнул головой. – Ну, понятно, если бы мне было шестнадцать…

– А ты чем занимался именно в эти годы? – поинтересовался колдун, пристально глядя на него.

– О! Моя жизнь была очень насыщенной. В пятнадцать я стал студентом университета, много ездил по миру, путешествовал по морям, джунглям и пустыням. Участвовал в раскопках… – ностальгически глядя в окно, Стронхолд говорил, широко жестикулируя.

– Ну, вот тебе и ответ на твой вопрос! – маг Бхагхи негромко рассмеялся. – Ты не на то своё отрочество и юность потратил. Когда все нормальные дети играли в прятки и казаки-разбойники, ты по морям, да по могилкам шастал. Вовремя не влюбился, вовремя не разочаровался, вовремя не пережил горечь потери… Теперь, вот, навёрстываешь. Так что, парень, со своей любовью справляйся сам. Это не по нашей части.

– Хорошо, я всё понял… Но мне ведь от этого не легче! – Майкл рванул ворот рубахи. – Мне от одной лишь мысли, что она – единственная, неповторимая, какой больше нет во всём мире!!! – будет принадлежать кому-то другому, хочется испепелить всё и вся! Я не могу согласиться с тем, что кто-то победил, а я – проиграл… Слушайте, мне говорили, что есть какой-то колдовской приворот, какое-то присушивание? – он с надеждой взглянул на колдуна.

Тот с оттенком иронии улыбнулся, и чуть заметно отрицательно качнул головой.