Понкайо. Книга 3

– Вчера, когда я остался один и раскидал все по своим местам, я понял, что ошибался. Неправильно было заставлять тебя верить мне, ведь я пока ничего не сделал для твоего доверия. Максим останется вместе с тобой, и рано или поздно ты сам убедишься, что я был прав. Придет время, и ты поймешь, кому на самом деле нужно верить и чего подчас стоит чужая преданность. Максим идеален в своем свободомыслии. Его не нужно будет уговаривать идти против правил, против жизненных устоев, он и так привык действовать вразрез моральным принципам. Я не трону его и больше не стану доказывать, каков он внутри, нет. Я покажу тебе. Он раскроется перед тобой, как венерина мухоловка, и ты сам увидишь прожорливую пасть его души. Звучит напыщенно? Пусть так, Руслан, пусть так… Уверен, ты понимаешь меня и где-то в глубине, быть может, даже соглашаешься. Максим останется до тех пор, пока ты сам не скажешь мне, что хочешь избавиться от него. Не волнуйся, свое обещание я сдержу и позволю вам увидеться, но завтра.

– Сегодня! – выкрикнул Руслан, схватившись за прутья клетки.

Захар даже не шелохнулся.

– Завтра, Руслан, завтра. Сегодня в этом нет никакого смысла, поверь. Он спит целый день, снотворное очень хорошее и крепкое, действие закончится уже после заката. Максим будет не в том состоянии, чтобы говорить или хотя бы понимать, что говорят ему. Ты увидишься с ним завтра, обещаю. Завидую я Максиму, – продолжил Захар, не дождавшись от Руслана благодарности. – Такие друзья, как ты, рождаются раз в тысячелетие. Ты остаешься верным и преданным, несмотря на то, что двуличие этого человека написано у него на лице, как бы странно это ни звучало. Я действую из самых лучших побуждений, хочу сделать тебя сильнее, я пытаюсь освободить тебя от этой связи, где силы прилагает лишь один… Но ты не поддаешься, брыкаешься, как можешь, выслушиваешь мои предостережения, а через секунду протягиваешь Максиму руку. Человеку, который сбежал и бросил тебя на растерзание вооруженным чужакам.

Захар подался вперед и оперся о колени, широко расставив ноги и сцепив пальцы в замок. Руслан, привлеченный скрипом стула, метнул на пирата скорый взгляд, убедился, что Захар остался на месте и не собирается открыть клетку и опять его к чему-нибудь принудить, и снова замер неподвижно.

– Чем он заслужил такую преданность? Спас тебе жизнь? Выручил деньгами? Или это ты расплачиваешься с ним? Может быть, я придаю всему слишком большое значение и ты просто искупаешь вину? Скажи, как именно ты согрешил перед ним, Руслан. Переспал с его девушкой? Бросил в трудную минуту? Я далеко уйду от правды, если предположу, что в его вчерашнем поступке ты увидел себя прошлого? Поэтому не изменил свое отношение, да? Я чувствую, вы оба через многое прошли. Это заметно по тому, как ты смотришь на него. Да, я видел этот взгляд… Максим для тебя больше, чем друг. Он твой брат. Вы, случайно, не сводные?

Втянуть Руслана в разговор не получалось. Узник только слушал. Слушал и хранил настороженное безмолвие. Но спокойно ему не сиделось: он сводил брови, втягивал нижнюю губу, нащупывал на ней зубами чешуйки и нервно их отгрызал. Какие-то слова заставляли его прищуриваться; заслышав другие, он сжимал и разжимал кулаки.

Захар нуждался в откровенной беседе, как страдающий от удушья нуждается в кислородной маске. Теперь, когда лагерь накрыло смогом всеобщей скрытой враждебности и не осталось ни одного человека, с кем можно было бы поговорить по душам, в этой полутемной сырой конурке был его последний бастион. Здесь не станут лгать, здесь открыто выражают отторжение и не прячут ненависть. Почему все так получилось? Разве не заслужил Захар преданности? Он дал питомцам все, что мог. Он обеспечил их не только кровом и защитой, но и радостями настоящей полноценной жизни, кормил духовно и физически, вкладывался в их воспитание, делал их сильнее… А они в ответ обернули эту силу против него. Где он ошибся? Неужели все дело в Феликсе? Может быть, питомцами руководит страх и все вернется на свои места, когда Захар откровенно поговорит с ними, успокоит? Нет. Ничего уже не вернется, не после того, как они отняли у него Ингу, не после того, как накачали вчера и заморочили голову. «Ты убил Ингу». Захар не убивает без причины – он перевоспитывает. Крайние меры только для безнадежных случаев. У него не было причин убивать Ингу, но была причина убить Феликса. Больше он никого не трогал.

Захар вскочил со стула и принялся расхаживать по карцеру, потирая лоб и вздыхая. Последняя сигарета спряталась в уголке пачки и не давалась в руки; спички ломались одна за другой. Да что сегодня с пальцами?! Захар пробормотал несколько ругательств, замер посреди комнаты и без остановки чиркал и чиркал, пока огонь не вспыхнул с яростным шипением воинственно настроенной змеи. Жгучий дым наполнил легкие, язык и губы защипало, но это больше не успокаивало.