Понкайо

Лес был полон оврагов и заросшего мхом валежника, но совершенно безмолвен. Только шуршала над головой листва да стонали измученные деревья. Он казался не от мира сего, в нем не было ни одного прямого ствола, все сплошь кривые, согнуто-вогнутые или волнообразные, будто застывшие после удара мощнейшего колокола. Деревья росли тесно, толкались, в некоторых местах просветы между стволами были такие узкие, что тени жались друг к другу, как обездоленные бродяги под мостом.

Руслан и Максим вполголоса обсуждали следы и оборванную ежевику, прикидывая, как долго пробыли здесь неизвестные гости и как скоро прибудут другие. Лес внимательно прислушивался к их разговорам, но отвечал все тем же кряхтением и неразличимым шепотом, в котором чудилось что-то враждебное, как в бормотании дряхлого старца. Ребятам совершенно не хотелось задерживаться в этом пугающем лесу. Он угнетал, поневоле настораживал, давил своей кладбищенской мертвенностью. По пятам неотступно следовали тени; шаги ребят звучали невнятно, как чужие, и все время хотелось оборачиваться.

По возвращении в лагерь, желая порадовать девушку, Руслан и Максим рассказали о найденных следах и уточнили, что это был именно человек, а не какой-то шелудивый зверь.

– Остров посещаем, – добавил Руслан, улыбаясь в ответ на улыбку сестры. – Осталось только дождаться, пока сюда заглянет кто-нибудь еще. Пусть даже на это потребуется время – не беда. Самое трудное позади.

За сучьями и жердями для куреня пришлось сделать несколько заходов. Руслан и Максим порядком запыхались, но отыскали в себе силы сбегать в неприветливый лес последний на сегодня раз и набрать веток для костра. Просоленный мангровый сушняк, который еще вчера вечером в изобилии усеивал берег, точно обломки неизвестного судна, как нельзя лучше подошел бы для розжига, но его затопило приливом и унесло в океан.

Лавровые сучья отсырели, однако мох служил отличным трутом. Лола разложила ветки подсыхать на горячем песке и присоединилась к ребятам, которые занимались постройкой куреня. Место выбрали в десяти шагах от бивака, в глубине пальмовой рощи, где было не так ветрено. От непогоды шалаш укрыли водонепроницаемым темно-синим тентом, который прежде защищал кокпит «Миланы» и чудом уцелел при шторме. Сейчас бы очень пригодились сорванные паруса, но их вместе с обломками мачты забрали на дно неистовые штормовые волны.

Ребята не поленились соорудить для палатки односкатный навес против ветра, после чего занялись очагом. Они планировали жечь большие костры, которые будут видны издалека, поэтому очагу не было места рядом с куренем и палаткой. Немного посовещавшись, ребята выложили его на границе береговой полосы и пальмовой рощи. Так дым не запутается в пальмовых шапках, не рассеется и будет приметен для любого проходящего мимо судна.

Часы Максима отрывисто пикнули. Восемь ровно. День подходил к концу. Окаймленные золотом иссиня-серые облака топорщились, как вздутые паруса гоночных швертботов, но дождь так и не собрался. Лола посчитала это благоприятным знаком. Ветер дул теплый, днем было очень жарко и троица изрядно взмокла, пока возилась с обустройством бивака. Одежда липла к телу, лицо и волосы запылились песком. Команда сидела возле палатки, потягивала нагретую воду из походных фляг и, вдыхая просоленный бриз, наблюдала за горизонтом. Яхта раскачивалась уже не так сильно. Неугомонный ветер, выдохнувшись, постепенно стихал; волны нерасторопно обгоняли друг друга, отступая с каждым часом все дальше, освобождая захваченный приливом берег.

Рассиживаться не стали, передохнули с четверть часа, сгрузились в лодку и двинулись к родной и несмотря ни на что любимой «Милане», чтобы успеть до темноты принять душ, поужинать и вымыть посуду.

Возвращались в сумерки, когда последний солнечный луч угас за горным хребтом и на небе зажглась первая звезда. Усталые и сонные, они едва ворочали языком, кряхтели от боли в спине и ногах, но были довольны проделанной работой. Руслан и Максим договорились о вахте. Максим вызвался дежурить первым и остался у костра, чадящего ароматным лавровым дымом. Развернул шоколадный батончик с орехами и изюмом, который благоразумно приберег после ужина, откусил небольшой кусочек и с наслаждением прожевал. Лола и Руслан залезли в палатку, погасили фонарик и уже через пять минут спали мертвецким сном.

Глава 5

9 сентября, 2008 год

Руслан дежурил последним. В девять часов утра его сменил Максим, но буквально минут через пятнадцать из палатки тихонько, стараясь не разбудить брата, выбралась Лола, заметила Максима у очага и направилась к нему. Босые ступни увязали в песке, девушка еще не до конца проснулась и шла нетвердой поступью, но утро было приятное и душистое, и Лола чувствовала, вдыхая его аромат, как постепенно избавляется от сонливости.

Девушка присела рядом с Максимом.

– Доброе утро.

– Доброе.