Портрет психопата. Профайлер о серийных убийцах

Изучение социальных сетей нашего «подозреваемого»[15] пролило свет на некоторые особенности его взаимоотношений с женой. Во-первых, на всех, то есть вообще на всех, фотографиях в аккаунте Федора он был с женой, причем супруга всегда была на переднем плане, а он чуть позади. Во-вторых, на социальной странице супруги почти не было фотографий с ним, но при этом многие посты гласили о том, какой заботливый, чуткий и внимательный у нее муж, что всегда звонит, встречает и она всегда знает, где он находится. У них так принято в семье. Более того, в комментариях супруга частенько упоминала о том, что все свое время он проводит с ней, буквально не отходя ни на шаг.

Из материалов дела мы знали, что преступная группа работала в другом городе и реализация «дела» заняла у них шесть дней. Все это натолкнуло меня на мысль о том, что наш «подозреваемый» подкаблучник, привыкший быть постоянно рядом с супругой, не мог уехать на шесть дней, не сказав ей ни слова.

В допросе и даже опросе с использованием полиграфа, который до моей поездки мы с командой изучили вдоль и поперек – чуть ли не под микроскопом рассматривая полиграммы, а главное, видео предтестовой беседы, – она не врала, уверяя, что муж никуда не отлучался в те дни, когда было совершено преступление.

Обсудив эти обстоятельства со следователем, я отправилась опрашивать подозреваемого. Войдя в кабинет, обратила внимание на то, как Федор буквально прижался к своему адвокату, будто стараясь слиться с его белой рубашкой. Он был похож на загнанного зверька – обреченного, лишенного всякой возможности защищаться. За годы практики я научилась отличать показное «ой, я вас так боюсь, и я безобидный» от состояния действительно тревожного и потерявшего всякую надежду человека.

Во время опроса, длившегося пять с половиной часов, все встало на свои места. Федор не врал, когда говорил, что никого не знает и всего, что написал в явке, он не совершал. Он только сильно смущался, если речь заходила о его супруге.

Ни результаты опроса, ни изучение материалов уголовного дела – лично для меня ничто не указывало на его причастность. Но теперь нужно было понять, как собрать дополнительные доказательства, чтобы обосновать свою позицию, ведь это только в кино специалистам верят на слово.

После опроса я порекомендовала, пока мы с командой будем заниматься отсмотром всего видео разговора и подготовкой заключения, допросить еще раз супругу, сделав акцент на их взаимоотношениях, а также побеседовать с родственниками и друзьями Федора.

Еще один вариант перепроверить мою гипотезу появился, когда стало известно о наличии у «подозреваемого» кредита за телевизор. Во время опроса Федор робко признался, что, возможно, в дни совершения преступления он оплачивал кредит.

– Вы говорили об этом следователю? – восклицаю я.

– Нет. А что толку? – отвечает он.

Как же печально, что важные для уголовного дела детали выясняются только сейчас.

Опуская лишние, не очень интересные читателю подробности проведения следственных действий и их многочасового протоколирования, скажу, что в итоге наш «подозреваемый» перестал им быть. Все родственники подтвердили, что без ведома жены он не решился бы на такое долгое отсутствие. Пропади Федор надолго из поля зрения, супруга приняла бы все меры для его розыска. Ко всему прочему в момент совершения преступления он действительно оплачивал кредит, что подтвердили банк и почерковедческая экспертиза – по подписи на банковском квитке.

Нерешенными оставались вопросы с телефоном и признанием. Но все оказалось довольно просто: номер был зарегистрирован на Федора одним из участников банды. Злоумышленник просто нашел документы в сети, потому что наш Федя был совершенно не знаком с понятием цифровой гигиены. А признание было сделано от страха за то, что у супруги могут быть проблемы на работе, где не захотят сотрудничать с женой уголовника. С учетом отношения Федора к своей второй половине фраза оперативников о том, что у нее могут быть проблемы, видимо, окончательно блокировала его способность критически оценивать окружающую действительность. Единственная мысль, которая беспокоила его в тот момент: как сделать так, чтобы он даже малейшим образом не навредил супруге.

Спустя два года, когда прошли все суды по этому делу, в одной из социальных сетей мне пришло сообщение с благодарностью. Оно было от Федора.

4. Советский Тед Банди

Михасевич

Сквозь сон

Весь вечер он не находил себе места. Внутри колотилось скребущее, стремительно нарастающее беспокойство. В голове шумело. Он выскакивал из дома. Вдыхал воздух жадными глотками. Тряс яблони в саду, будто освобождая их от созревших плодов. Но была середина мая, и яблони только цвели.