Послания

Среди длинных рек, среди пыльных книг человек-песокко всему привык,но язык его вспоминает сдвиг, подвиг, выцветший черновик,поздний запах моря, родной порог, известняк, что не сохранилотпечатков окаменевших строк, старомодных рыжих чернил.Где, в какой элладе, где смерти нет, обрывает ландыш его душа

и глядит младенцем на дальний свет из прохладного шалаша?Выползает зверь из вечерних нор, пастушонок молчаплетёт венок,и ведут созвездия первый спор – кто волчонок, а кто щенок.И пока над крышей визжит норд-ост, человечьи очиглотают тьму,в неурочный час сочинитель звёзд робко бодрствует, потому

что влачит его океан, влечёт, обольщает, звенит, течёт, —и живой земли голубой волчок колыбельную песнь поёт.

«Сколько нажито, сколько уступлено яме земляной, без награды, за так…»

Сколько нажито, сколько уступлено яме земляной,без награды, за так,пролетают снежинки ночными роями, с хлебом-солью

в лучистых руках,и не в плоский аид, не в преддверие рая – на оливковый,глинистый критпопадёшь ты, где небо от края до края электрическоймедью искрит,просторечную ночь в сапожищах армейских коротать,и сцепления дней

разнимать в лабиринте корней арамейских, половецких,латинских корней,отражённых в кривом Зазеркалье, под кровомолимпийского гнева, трубяв безвоздушную бронзу – чтоб быкоголовыйзамирал, вдруг услышав тебя.

29 января 1996

«Лечь заполночь, ворочаться в постели…»