После похорон

— Вам больше нравится Джордж? — поинтересовался сыщик. — Ну, это вполне естественно! Что касается меня, то я не испытываю сантиментов по отношению к молодым и хорошеньким леди. Ну, а теперь расскажите о своем визите к старшему поколению…

В течение какого-то времени Энтвисл рассказывал о своем посещении Тимоти и Мод, а потом Пуаро подвел итог:

— Итак, миссис Эбернети — хороший механик, который прекрасно разбирается во внутренностях автомобиля. А мистер Эбернети — совсем не такой инвалид, за которого пытается себя выдать. Он выходит на прогулки и, согласно вашему рассказу, способен на довольно резкие телодвижения. Кроме того, он самовлюбленный человек, который завидовал успеху своего брата и не мог смириться с его превосходством…

— Но о Коре он говорил с большой любовью.

— И высмеял ее глупое выступление в день похорон. А что с шестой наследницей?

— С Хелен? Миссис Лео? Ее я ни на минуту не подозревал. В любом случае ее невиновность легко подтвердить — все это время она находится в Эндерби-холле. И кроме нее в доме находятся трое слуг.

— Еh bien, друг мой, — сказал маленький бельгиец. — Давайте перейдем к делу. Что требуется от меня?

— Я хочу знать правду, Пуаро.

— Понимаю, понимаю… На вашем месте я бы чувствовал себя точно так же.

— И только вы можете узнать ее для меня. Я знаю, что вы отошли от дел, но умоляю вас заняться этим случаем. И потом, это деловое предложение, и я вам заплачу. Послушайте, лишних денег не бывает!

Сыщик ухмыльнулся:

— Да, только при условии, что все они не уходят на уплату налогов… Но, должен признаться, ваша проблема меня заинтересовала. Потому что она непроста и совсем неясна. Но одну вещь, друг мой, вам легче будет сделать самому. А уж после этого я полностью возьму дело в свои руки. Мне просто кажется, что вам будет значительно удобнее расспросить врача, который лечил мистера Ричарда Эбернети. Вы его знаете?

— Совсем немного.

— Что он за человек?

— Практикующий терапевт средних лет. Вполне знающий. Был в добрых отношениях с Ричардом. По-моему, очень хороший человек.

— Тогда попробуйте его разговорить. С вами он будет более откровенен, чем со мной. Расспросите его о болезни мистера Эбернети, о лекарствах, которые тот принимал во время болезни. Узнайте: может быть, Ричард намекал ему о том, что его хотят отравить? Кстати, мисс Гилкрист уверена, что в разговоре с сестрой Эбернети использовал именно слово «отравление»?

Мистер Энтвисл задумался.

— Она, по крайней мере, использовала именно это слово, — но мисс Гилкрист относится к тому типу свидетелей, которые очень часто меняют услышанные слова, считая, что таким образом они точнее описывают ситуацию. Например, если Ричард говорил о том, что кто-то хочет его убить, то мисс Гилкрист вполне могла решить, что его хотят отравить, потому что его страхи ассоциировались у нее в голове со страхами ее тетушки, которая боялась, что в еду ей что-то подмешивают. Впрочем, я могу еще раз поговорить с ней об этом.

— Пожалуйста, или я сам это сделаю. — Пуаро немного подумал и произнес уже совсем другим голосом: — А вам не приходило в голову, друг мой, что мисс Гилкрист сама может находиться в опасности?

На лице адвоката появилось удивленное выражение.

— Знаете, нет, не приходило.

— А вы сами подумайте. В день похорон Кора озвучила свои подозрения. В голове у убийцы сразу же возникает вопрос, не рассказывала ли она о них кому-нибудь еще? А наиболее вероятным ее слушателем является мисс Гилкрист. Мне кажется, mon cher, что ей лучше не оставаться одной в доме.

— Насколько я понимаю, туда собирается Сьюзан…

— Ах вот как, туда направляется миссис Бэнкс?

— Она хочет осмотреть вещи, оставшиеся после Коры.

— Понятно… понятно… Ну что же, друг мой, сделайте то, о чем я вас попросил. И думаю, что неплохо было бы подготовить миссис Эбернети — миссис Лео Эбернети — к моему возможному приезду в дом. Но это мы решим после. Итак, теперь я беру дело в свои руки. — И Пуаро яростно закрутил усы.

Глава 8

I

Мистер Энтвисл задумчиво смотрел на доктора Ларраби.

У него был большой опыт оценки людей по их внешнему виду — иногда это играло определяющую роль в какой-нибудь сложной ситуации или в решении какой-нибудь деликатной проблемы. Кроме того, Энтвисл был настоящим профессионалом в том, что касалось правильного начала разговора. Но как лучше начать с доктором Ларраби этот сложный разговор, который мог не понравиться врачу, так как ставил под сомнение его профессиональные качества?

Полная откровенность, подумал старый адвокат, или, на худой конец, хорошо дозированная откровенность. Начинать разговор с того, что у него возникли подозрения из-за рискованного замечания, сделанного глупой женщиной, было неправильно. Кору доктор Ларраби не знал.

Прочистив горло, мистер Энтвисл решительно перешел к делу: