— То есть “продольные излучения”, ‘деффект Кирлиан’, внутриклеточные резонансы и прочее, что имеет отношение к экстрасенсорике со стороны науки, может и объясняет
— А что же объясняет — всё? Ты ведь не просто так всё это нёс,— спрашивает Татьяна, поборов естественное неприятие крайне агрессивного тона Штерна.
: Действительно — Штерн не Пищер. Тот как-то спокойней обычно всё излагал. Понять его, правда, порой без адаптированного перевода трудновато было,— но ведь он и не обижал никого. А это — прямо Роджер Бэкон II:
— Любой ценой: ликбез без страха и попрёка. Феликс Эдмундович Луначарский...
— ИНФОРМАЦИЯ,— с достоинством объявляет Штерн,— так называемое
: Пищер, продекламировав такое, счёл бы задачу жизни выполненной, а труд свой — чрезмерным. Но Штерн, как я только что заметил, не Пищер. То есть он “с большой охотою” объясняет нам всё это дальше: в своеобычной пижонской манере, поскольку в мире нет совершенства, и отсутствие пищеровской косноязычности компенсируется у Штерна напором и полным пренебрежением к любому, несогласному с кажущимися ему очевидными, истинами.
— Как известно, каждый предмет, живое существо, процесс, свойство этого мира или взаимодействие описываются системой информационных полей-матриц. Сердце твоё — одна матрица; лёгкие — другая. Любая клеточка в лёгких иль сердце — тоже матрица, самостоятельная — как клетка, если её рассматривать вне организма; сам же организм — матрица более высокого порядка: он включает в себя не только матрицы всех его органов и клеток, из которых состоит, но и матрицы их функций, взаимодействия, роста, развития во времени, контроля, матрицы всех протекающих биохимических реакций и матрицы участвующих в них молекул, атомов... Мы же сейчас все — ещё более сложная матрица, включающая в себя всё то, из чего состоим, что знаем о себе и об окружающем мире, что думаем в данный момент, помним о прошлом — своём и окружающего мира,— в общем, просто бесчисленное ( но не бесконечное! ) количество информационно-связанных матрёшечных матриц, вложенных друг в друга; в них входят матрицы пламени этого костра и то, как мы его видим — каждый из нас в отдельности и все вместе; “анапа”...
— Так это была “анапа”! — восклицаю я, желая хоть на секунду прервать неудержимый поток познания,— тогда понятно. “Анапа старицкого розлива” — как в годы былые...
— Ну что ты за человек, Пит! — возмущается Штерн,— с тобой же по-серьёзному...
— Под “анапу”?..
— А ‘пуркуя-бы-и-найн’??? Или вашему поколению милее комсомольско-партийные сэйшены с гимном, бумажными докладами, заранее отпечатанными оргвыводами — да диспут акада Китайогородского в “Науке без жизни” с самим собой?.. Если не интересно — я не буду. Но сам же просил...
: М-да? Когда это я так... Однако мне интересно — “по ряду причин на самом деле” — и Штерн продолжает:
— Вот эта система матриц — всех, одна в другой и в связи друг с другом —